Задача вторая: освободиться!

Я села и нашарила кинжал. Пальцы почти не слушались, но тёплый металл придал сил и помог немного отогреть руки. Кое-как смогла разрезать верёвку, стягивающую запястья. Кровь хлынула в затёкшие кисти, их свело и заломило, стало больно.

Сколько времени ушло на то, чтобы избавиться от вязок? Полчаса? Час?

Верёвку на ногах разрезала аккуратно, прямо возле узла. Вдруг пригодится?

Наконец я поднялась на ноги, сжимая в руке кинжал. Рукава подаренного Артуром пуховика оказались изрезаны, и за это почему-то стало особенно обидно. Твари! Если выживу, то я вам за одно только это рассеку что-нибудь ценное! Рожи, яйца, задницы — привередничать не стану. Тем более у вас рожу от задницы ещё поди отличи. Мрази…

Эльвира по-прежнему не шевелилась, и я рванула к решётке, чтобы рассмотреть подругу. В клетке через одну от неё полулежала Тимея. Она искривила губы в улыбке при виде меня. Повязка сползла на лоб, закрывая обе брови.

— Девочки, кто уже очнулся? — задала я вопрос, после того как осмотрелась.

Помещение никто не охранял.

— Я, — натужно просипела Тимея.

— И я. Мама? — громко застонала Мадина откуда-то сбоку.

— Пока лежит. Но дышит, — поспешила утешить я, заметив тихое шевеление. — Мадина, не шуми. Девочки, надо успокоиться и что-то придумать. Надо как-то выбираться. Артур в Стамбуле, он сможет быть в России только через несколько часов. Это если мы в России.

— В смысле? — прохрипела Мадина.

— Нас перенесли сюда порталом, потом везли на машине или автобусе. На улице было очень холодно.

— Так ты не отключалась?

— Нет, но толку никакого. Ворожба словно не работает…

— Значит, нас напоили смесью блокиратора и паралитика. В таком случае дар раньше, чем через пару дней, не проснётся, — прохрипела Тимея.

— Мадина, ты в соседней камере?

— Нет, через одну, — ответила вместо неё Тимея. — Нас специально посадили так, чтобы мы не могли друг до друга дотянуться и сформировать круг. Они явно всё продумали. Ты что-то слышала об их планах?

— Да. На Мадину есть желающий. Эля и ты — в расход. С меня снять артефакт, если выживу, то тоже есть желающий. Что бы это ни значило. Оказывается, Жиар дал Саше Слово Ведьмака, что нас не тронут, но соблюдать его не собирается. Оно действительно, только если его даёт ведьмак ведьмаку. Вернее, Слово берёт один ведьмак у другого. Но об этом знают только те ведьмы, которым не суждено рассказать другим. Это если вкратце.

Мадина сердито засопела, а Тимея глубоко дышала, собираясь с мыслями.

— То есть нас Саша опоила?

— Да, — коротко ответила я. — Но не думаю, что ей понравятся последствия. Кажется, Жиар её избил.

— Ладно, это уже её проблемы, — жёстко ответила Тимея. — Нужно думать, кого и как позвать на помощь. Вещей нет?

— Нет, у меня телефон остался в сумке. Если бы у кого-то из нас был ещё один телефон, то можно было бы позвонить и тихонько отправить геолокацию. А так — дело безнадёжное.

Я специально говорила с намёком. О моём телефоне знали преподаватели, соответственно, это не было секретом. А вот у Мадины он появился недавно, может, Саша о нём не успела рассказать?

— Мой тоже забрали, если ты об этом, — откликнулась младшая ведьма.

— А мой, что выдали обратно, остался в сумке. Но он разряжен, наверное, — вздохнула Тимея и попыталась сесть поудобнее.

— Ладно, не отчаиваемся. Нас будут искать.

— Главное, ничего больше не есть и не пить. Нужно, чтобы зелье вышло из организма.

Тут застонала Эльвира и попыталась перевернуться набок. Бедняжка, ей, наверное, досталось больше всего, потому что природной защиты у неё нет почти никакой.

— Эльвира, у тебя на глазах повязка. Постарайся её снять, — заговорила я с ней.

— Артур передал для Саши защиту, а, оказывается, защита нужна была от неё, — раздосадованно процедила Мадина.

— Защита нужна была от меня. Мы все здесь из-за меня, — я вцепилась в прутья и потрясла решётчатую дверь. Она заходила ходуном, но не открылась.

— Тогда в круге никто тебя не остановил. Да и вообще, мы все знали, чем это может кончиться. Ведьмы пропадают регулярно, никогда не знаешь, где перейдёшь дорогу ведьмаку.

— Тимея, что нам теперь делать?

— Ждать, что чужие нас спасут раньше, чем убьют свои. Вот такие пирожки с котятами. Давайте осмотрим камеры, может, найдётся что-то полезное.

Обстановка моей камеры состояла из тюремного металлического унитаза, умывальника над ним, односпального матраса на полу в углу. Всё. Постельного белья не было. Судя по виду матраса, на нём уже семеро сдохло. Возможно, в прямом смысле.

— Эля, ты как? — спросила Тимея, когда смогла подползти к решётке.

— Ох, — тихо простонала та, — местами жива.

— Скорее приходи в себя.

Спустя минут двадцать Эльвира подползла к стене и соскребла повязку с лица, оцарапав щёку о шершавый камень. Она смогла сесть, а потом и подняться на ноги. А дальше показала чудеса акробатики — сложилась пополам, с воем, но всё же смогла протиснуть пятую точку в кольцо рук. Тяжело дыша, рухнула на колени и упёрлась лбом в прутья своей решётки.

— Кто знал, что однажды я буду радоваться своим длинным худым рукам и тощему заду? — хмыкнула она, отдышавшись.