Задачка на три корги

Вернувшись к работе, она проводила выходные в загородных домах ведущих политиков, ела пироги из слоеного теста с лососем в компании младших министров и ходила на утиную охоту с советниками правительства, выведывая любую информацию о том, что будет в мире после брексита. Об услышанном она сразу же докладывала сэру Саймону в Шотландию, но чем больше она узнавала, тем меньше понимала, что происходит. Ясно было одно: никто ничего толком не знал, но все были рады поспорить с каждым, кто отваживался поднять эту тему.

Она общалась с разными людьми во дворце по поводу картины с изображением “Британии”, но ничего особенно выведать не получалось. Гораздо сильнее ее беспокоило состояние Мэри ван Ренен, которая продолжала отрабатывать после подачи заявления об увольнении – сэр Джеймс Эллингтон сказал, что не может без нее обойтись, – и была похожа на бледную тень себя прежней. Мэри перестала получать записки, но, как она думала, только потому, что старалась не оставаться одна. Ее друзья составили расписание дежурств и по очереди провожали ее до работы и обратно, к тому же она старалась лишний раз не выходить из дома. Теперь она не могла себе представить, каково это – общаться просто так, для удовольствия.

Чтобы не мешать полумиллиону туристов осматривать комнаты дворца, открытые для посещения в летний период, Рози и Мэри по вечерам часто ходили в бассейн. Это была идея Рози. Она видела, как сильно страдает ее подруга, и не смогла придумать ничего лучше. Обычно они делали нескольких неторопливых заплывов брассом, во время которых можно было поговорить, затем Мэри перемещалась в кресло из ротанга и наблюдала за тем, как Рози, то набирая, то снижая скорость, рассекает длинными руками воду в погоне за личным рекордом. Время от времени кто‑то из сотрудников-мужчин предлагал ей немного посоревноваться и почти всегда жалел об этом. А Рози радовалась.

– Хорошо, что в этот раз вы без каблуков, – пошутил Филип, когда они с премьер-министром высадились из лендроверов и начали восхождение на холм. В ответ Тереза Мэй попыталась изобразить улыбку. Каждому политику нужна какая‑нибудь запоминающаяся деталь, да и, если уж на то пошло, она гордилась тем, что обувь привлекает к ней столько внимания. Будучи министром внутренних дел, за счет трюка с туфлями она почти гарантированно получала фото на первой полосе, даже когда не могла добиться его содержательной речью. К тому же туфли тепло принимали в традиционно консервативных округах, но здесь дело было скорее не в каблуках, а в ней самой. И та манера, с которой герцог Эдинбургский произнес свою шутку, натолкнула Терезу на мысли о том, что он высмеивает гораздо более важную для нее тему, и ей это совсем не нравилось.

– Я подумывала об этом, – сказала она, как всегда, игриво. – Но они плохо сочетаются с ветровкой.

Филип засмеялся и улыбнулся ей уже более дружелюбно. Вместе они шли по тропинке между сосен и лиственниц, мимо пары туров, кучи булыжников, сложенных в память о бракосочетаниях детей королевы Виктории. Увидев груду камней, аккуратно сложенную в форме пирамиды, можно сказать только одно – и премьер-министр сказала это. Затем она с облегчением обнаружила, что на самом деле они прошли такой долгий путь, чтобы полюбоваться чудесным видом, открывающимся с хребта.

Пейзаж действительно поражал воображение. Впереди по голубому сентябрьскому небу неслись облака, а внизу череда травянистых склонов, перемежающихся раскидистыми кронами деревьев, уходила к самым дальним холмам, которые на фоне горизонта постепенно превращались из бутылочно-зеленых в полуночно-синие. Яркие пучки мягкой травы вокруг них казались альпийскими лугами и, чувствуя себя Марией из “Звуков музыки”[24], Тереза с трудом поборола в себе желание раскинуть руки и пробежаться по ним.

– Вы, наверное, часто бываете здесь? – спросила она стоявшего рядом герцога Эдинбургского. Не получив ответа, Тереза повернулась – на месте герцога была пустота, а сам он стоял в нескольких шагах позади нее и разговаривал с егерем. Она уловила два последних слова: “Черт! Точно?”

– Что случилось? – крикнула премьер-министр.

– Погода меняется, скоро начнется дождь. Тучи движутся очень быстро, так что надо торопиться, – сказал он, махнув рукой куда‑то мимо нее.

Тереза посмотрела на восток, туда, куда указал герцог, – и правда, темно-серые тучи набегали со стороны Северного моря. Даже воздух стал понемногу меняться: в нем чувствовалось напряжение. Герцог бодрым шагом направился обратно по тропинке, ведущей к машинам, где их ждала королева с собаками. Но добраться туда они не успели. Тереза почувствовала, как крупная дождевая капля упала ей на нос, другая – на щеку, и тут небеса разверзлись.

– Боже, как вас потрепало! – воскликнула королева, посмеиваясь, когда они наконец добрели до нее.