Заданное значение судьбы

Даггер видел, как Дюк равнодушно оглядел аккуратные ряды ядерных бомб, тускло поблёскивающих в полумраке подземелья, спокойно сел за пульт управления, положил руки на сенсорную панель и замер в этой позе. Глаза эла остекленели, и Эстер погасла видение.

— К делу, мой лорд. У нас осталось мало времени, а надо ещё…

Последние слова Воплощённой заглушил ноющий сигнал тревоги уровня «Экстра».

— Очередная атака? — Клеопатра поморщилась. — Этим упрямцам мало того, что они уже получили? Что ж, пусть попробуют ещё раз — энергии у нас хватает. Пока хватает…

* * *

Мёртвая гора горела. Лавина разрушительной энергии обрушилась на Город с трёх сторон: ведуны, ифриты и даосы начали седьмую атаку одновременно.

Силовой щит Хозяев принял удар. Защита спружинила, чуть подалась, но выстояла — лорды расчётливо управляли энергопотоками. Осаждающие меняли плотность энергии, формируя точки её повышенной концентрации, однако элы реагировали незамедлительно: стоило обозначиться опасному вектору пробоя, как они тут же или гасили его противополем, или отклоняли, отводя проламывающий удар по касательной.

Гору заволокло густым облаком дыма, словно проснулся вулкан, спавший тысячи веков. Чёрную тучу полосовали слепящие вспышки; вверх били гейзеры расплавленного камня, как будто Город истекал огненной кровью. Оживала легенда: в смертельном поединке сошлись два многоруких титана, и каждая наносящая удар рука перехватывалась рукой защищающейся. И руки эти сцеплялись в противоборстве, силясь превозмочь друг друга. С одной стороны этот поединок вели машины, управляемые холодными разумами людей, с другой стороны сражались сами люди, их изощрённые и совершенные сознания, ставшие ментальными трансформаторами энергии. Боевым аппаратам не было места в этой битве — любой летатель или глайдер, попавший в энергетический смерч, крушивший каменные кости горы, просуществовал бы в неразрушенном состоянии не дольше долей секунды. И кое-где на склонах уже проступили чёрные блестящие пятна: энергоудары срывали каменное мясо с головы Города, обнажая металлосинтетический череп купола.

Вожди союзников управляли боем, координируя усилия десятков тысяч своих магов. Энергоресурсы Гнезда Зла были небезграничны, они знали это и видели, однако медленное разрушение Города могло занять несколько лет. И все эти годы здесь шло бы непрерывное извержение вулкана, подобное растянутому во времени термоядерному взрыву огромной мощности, и никто не знал, как Третья планета перенесёт эту болезненную хирургическую операцию. И поэтому пятьсот воинов-ортов Отца-Воеводы шли сквозь огонь к мёртвой горе.

Лучшие маги осаждающих находились вне сферы буйства столкнувшихся энергий — они были мозгом силы, пришедшей к стенам Города, чтобы его разрушить. И только один из них — Осо — вошёл в пламя, чтобы проложить дорогу.

Штурмовой отряд направился к горе по одному из ущелий, пропаханных ударами осаждённых во время предыдущих атак. Орты прикрылись защитным полем — без силового кокона они мгновенно сгорели бы в раскалённом аду у подножия. Элы пока не наносили контрударов — координированный огонь союзников быль плотен, и лорды сосредоточились на защите, не рискуя перенацеливать энергию на атаки, не сулящие особого успеха. На это и рассчитывал Отец-Воевода — его план казался безумным лишь на первый взгляд.

Муэт следила за продвигающимся вперёд отрядом — он выглядел для неё россыпью ярких искр, подёрнутых радужной плёнкой энергетической защиты. Внешне все эти искорки казались одинаковыми, но Мать-Ведунья точно знала, какой из этих огоньков — вождь, её муж. Она слышала его последнюю фразу, традиционную фразу воина-орта, уходящего в бой, из которого скорее всего не будет возврата: «Жди нас, Бездна, — мы идём». И Муэт знала, что эта фраза не было просто ритуальной: Отец-Воевода произнёс её перед всеми магами Веча, но предназначалась она только Муэт — его жене. Доселе ведунья не испытывала искреннего чувства к Осо — он завоевал право быть Страшим горного племени и право стать её мужем, но не завоевал сердца «ледяной магини». Но теперь, когда Осо стал уже искоркой перед её внутренним взором, Муэт поняла, что он ей по-настоящему дорог. И Мать-Ведунья шептала древнюю молитву, которую до неё шептали миллионы женщин: «Вернись… Вернись живым. Вернись, и я рожу тебе сына — только вернись, вернись живым…».

У подножия мёртвой горы встала стена ревущего пламени — Хозяева заметили отряд Отца-Воеводы. Они не расценили эту горстку ортов как серьёзную угрозу, но не преминули испепелить дерзких, осмелившихся приблизиться к твердыне Повелителей. Энергоразряд накрыл воинов Осо, и… рассыпался.

Риск атакующих основывался на точном расчёте. Противодействие рвущему камни огненному шквалу потребовало от лордов максимального напряжения сил — они не смогли нанести по штурмовому отряду достаточно мощного удара. Защита ортов устояла, и пламя обтекло силовой кокон, разбрызгивая капли расплавленного базальта. И через секунду воины Катакомб оказались у самого подножья мёртвой горы и сформировали таранный конус.