Задержи дыхание

— Потому что в жизни должно быть что-то, к чему нужно стремиться. Кстати, держи, — Эстель протянула Рейне лежавший около её ног пакет. — Я занималась одеждой. Или, по крайней мере, пыталась, пока в моей голове не случился переворот, и всё разрушилось. Ты упоминала, что любишь платья, а у меня их осталась целая гора. Некоторые даже не надевала, а тебе должны подойти. Если нет — скажи, помогу ушить или наоборот.

Рейна некоторое время шуршала пакетом.

— Так вот что с тобой случилось.

Эстель пришлось повернуться.

— Знаешь, люди уходят в работу с головой только по двум причинам: либо это действительно дело всей жизни, которое очень любишь и на которое не жалко тратить целые сутки, либо это просто способ сбежать от чего-то, — Рейна достала красивое красное платье с рукавами три четверти, расправила и приложила к плечам.

Да, ей чертовски шло. Тёмные волосы и серые глаза замечательно подчёркивались ярким цветом платья, и Эстель пожалела, что не прихватила лаковые туфли.

— Ты обязана его надеть, — безоговорочно распорядилась она.

— У меня нет запланированного бала, принцесса.

— Есть, — Эстель вспомнила про приглашение Инграма. — Сходишь со мной кое-куда в среду вечером. В этом. И даже не вздумай отказаться.

Рейна выглядела смущённой, но отказываться от подарка не стала. Она аккуратно сложила платье обратно в пакет. Скорее всего, было бы куда лучше отдать ей более функциональную одежду, но до неё Эстель ещё непременно доберётся. А пока что стоило начать ждать музыкального вечера в кофейне Инграма.

6

Квартира Реми, которую он снимал у одной доброй старушки, располагалась близко к оживлённому центру города. Здесь не было чарующей тишины. Стоило только открыть окно, как сразу слышался шум улиц: то тут, то там гудели машины, разговаривали люди, играла музыка. Реми не смущало, что окна выходили на проезжую часть, наоборот — ему нравилось поздно вечером садиться на широкий подоконник с сигаретой и кружкой какао и смотреть на протекающую за окном жизнь.

Обстановка не блестела свежестью. Ремонт, сделанный в последний раз десять лет назад, а то и больше, привносил странное чувство уюта и комфорта. Одна комната вмещала в себя мягкий диванчик, который Эстель сразу оценила, пусть обивка на нём уже протёрлась на подлокотниках, односпальную кровать, трёхдверный шкаф с отсеком под полочки, где хранилось постельное бельё, мелкие предметы одежды и прочие вещи, которые попросту нужно было где-то хранить. Никаких лишних комодов и тумбочек. Телевизор висел на стене напротив дивана и был куплен Реми, а старушка разрешила даже прикрепить его на стену. Ноутбук преспокойно лежал на небольшом столике вместе с кучей всевозможных дисков.

Кухня отличалась минимализмом, в основном это касалось полупустого холодильника. Реми вообще проводил мало времени за приготовлением еды, предпочитая брать готовое, которое нужно только разогреть за пять минут.

Эстель здесь нравилось. После понедельника, проведённого с Леоном на занятиях в художественном кружке, она впервые серьёзно задумалась о том, что Реми в какой-то степени гораздо счастливее него. Эстель разрешили остаться на занятии, в процессе которого она неустанно наблюдала за диким нежеланием Леона водить кисточками по листку бумаги. Несколько раз он бросал всё из рук и сидел с полнейшим выражением паники и злости на лице. Потом, правда, подходила преподавательница, брала отброшенную кисть и, сладко напевая, что всё получится, делала несколько штрихов на листке.

Так повторилось ещё три раза. Интересно, что до сих пор удерживало Леона на месте: настойчивость мамы или же привычка доводить до конца даже самые нелюбимые дела?

Леон глубоко вдыхал каждый раз перед тем, как вновь взять кисть у преподавательницы, и задерживал дыхание, окуная её в краску и поднося обратно к листку.

Спустя полтора часа Эстель видела лишь выражение огромного облегчения на его лице. И она действительно была рада, что взяла брата за руку и вместе с ним переступила порог.

— Грета встретилась с Олафом, — сообщил Реми, отдав Эстель кружку с горячим чаем. — Ты оказалась права. Любовь не заменит ей удобства, к которым она привыкла.

На мониторе ноутбука горела заставка какой-то онлайн-игры. Из включенных колонок доносилась тихая фоновая музыка. Реми проспал полдня после рабочей смены, а свободное время перед тем, как пришла Эстель, заполнил игрой.

— Вот так просто? О, великая сила любви, — с сарказмом произнесла Эстель, закатив глаза. — Бедный Олаф. Позавчера на встрече клуба он выглядел подавленным, но держался хорошо.

— Я предложил ему перебраться ко мне. Вдвоём тянуть квартиру легче, да и диван здесь раскладывается. Всё лучше, чем продолжать ночевать в вагоне. Тем более теперь там много воспоминаний о Грете.

— Он так и не помирился с родителями?