Задержка (СИ)

Соколова проводит кончиками пальцев по собственным припухшим от поцелуев губам, не в силах удержаться от улыбки. В конце концов, она сама отказалась идти с ним в магазин, больше напоминающий бар, и теперь ждала его под покатой крышей. В таком виде их вряд ли бы пустили в место поприличней: Костину одежду можно было отжимать, в ботинках у обоих хлюпала вода, её собственные волосы висели мокрыми «сосульками», тушь наверняка размазалась, а платье промокло и неприятно прилипало к ногам, обтягивая всё, что можно и нельзя, отчего ей периодически приходилось одёргивать влажный подол. Лучшие эксперты ФЭС, ничего не скажешь! И это точно будет чудом, если они не заболеют и не свалятся завтра с высокой температурой.

— А вот и я, — раздался рядом с её ухом знакомый голос, и Соколовой пришлось приложить усилия, чтобы не подскочить на месте. Она быстро перевела взгляд на напарника и открытую бутылку вина в его руках.

— По-другому не продали. Стаканов тоже у них нет, так что, только если из горла, — неловко разводя руками, произнёс Лисицын, придирчиво изучая этикетку красного вина, — Но за качество алкоголя в этом заведении я ручаюсь, — наконец произносит он, переводя озабоченный взгляд на свою возлюбленную, — Так, держи, тебе срочно нужно согреться изнутри, а то подхватишь воспаление лёгких, а я буду виноват, — произносит он, протягивая майору бутылку со спиртосодержащей жидкостью.

— Это же ты вытащил меня под дождь. Надо нести ответственность за свою поступки, — произносит Соколова с лукавой улыбкой, перехватив тяжёлый сосуд из пальцев мужчины.

— Хочешь сказать, я безответственный? — удивлённо приподняв бровь, произносит Костя, хотя на губах его тоже мелькает улыбка, впрочем, как и всегда, когда он смотрит на Юлю, — Я предпочёл бы звание «отважный авантюрист».

Он бы отдал Юльке свою одежду, но толка в этом не было, потому что он скорее сам согревал вещи свои телом, чем они защищали его, промокшие насквозь. Мужчина осторожно одной рукой обнимает оперативницу, вновь утыкаясь носом в её влажные волосы, в глубине души боясь, что она его вновь оттолкнёт, но этого не происходит, ведь Юля, кажется, поглощена изучением вина в своих руках.

— Может всё-таки в отель? Ты согреешься, примешь душ, одежду высушишь, — максимально соблазнительно произносит он бархатистым баритоном, обжигая её ухо горячим дыханием, но женщина лишь упрямо мотает головой:

— Нет.

— Ну, тогда я согреюсь, приму горячий душ, просушу одежду, а ты просто посидишь в номере, — коварно улыбается Лисицын, но хотя бы внимание Соколовой переключается на него, и она смеривает его подозрительным взглядом, а после мягко и также хитро улыбается:

— Нет.

— Почему?

— Потому что мы потратим слишком много времени на оформление, а его у нас и так осталось довольно мало.

— Но ехать в таком виде в аэропорт ты тоже отказываешь, — подчёркивает очевидный факт Константин Львович, неотрывно смотря за эмоциями на лице Юлии. Девушка смешно хмурит носик и вновь утвердительно кивает:

— Зачем? У нас есть ещё время. Мне не холодно, тем более сейчас ты выпьешь это и согреешься, — она чуть приподнимает в руках бутылку, вытаскивая уже открытую пробковую крышку.

— Это всё твоя паранойя, Юль, — мягко произносит Лисицын, сдаваясь. Упрямство — это одна из её главных черт, и он вполне к этому привык, — И твоя одежда тоже так быстро не высохнет.

— Пусть так, — на секунду закатив глаза, отвечает девушка. Она столько раз видела, как эксперты информационного отдела и лаборатории, нажав несколько кнопок и потратив на это несколько секунд уже узнают кто, где, с кем и когда был, что параноидальные наклонности могли считаться лишь профессиональным отклонением. Не то, что бы Соколова скрывалась, да и вряд ли бы кому-то в голову пришло за ними так активно следить, но ей сейчас хотелось покоя и максимального отсутствия следов того, чем они здесь занимаются.

— Товарищ майор, неужели вы просто боитесь остаться наедине со мной в весьма противоречивой обстановке? — пошловатый блеск в глазах Лисицына не скрыть, но его поведение дамы сердца и правда забавляло, учитывая, что они взрослые люди, да и уже заходили гораздо дальше в своих отношениях, правда, это было несколько лет назад. Неужто с ней что-то случилось, и это так её изменило? Мужчина слегка смутился, ведь то, что происходило с этой женщиной на протяжении долгого времени всё ещё было для него тайной. Он осторожно освободил её руку и медленно поднёс к своим губам, согревая холодные пальцы своим дыханием, оставляя на ладони невесомый поцелуй.

— Юль, ты же знаешь, я не сделаю ничего против твоей воли, — откровенно заглядывая в глаза женщины, произносит он, с ужасом боясь увидеть там холод и боль. Но Юлия Александровна спокойно и открыто смотрит ему в глаза, а после слегка смягчается, чуть склоняя голову и легко улыбаясь.

— Не в этом дело, Костя, — тихо произносит она, на мгновение отведя глаза, а когда они вновь сталкиваются взглядами, оперативник видит в них какие-то незнакомо-забытые нотки, то ли озорство, то ли лукавство, то ли… возбуждение?