Задний ход конструкцией не предусмотрен (СИ)

— Да, хрен с ним, половина, всё ещё тикает. Сможет ли это место стать защитой для корректоров?

— Вы что-то раскопали, Аннушка? — спросил Олег, сняв очки и потирая след от них на переносице.

— Я бы рассказала вам, — вздохнула девушка. — И, может быть, ещё расскажу однажды. Но за эту информацию могут убить. Меня уже пытались и не раз, хотя я не сразу поняла, в чём дело.

— Да, — кивнул Олег, — вы правы. Я не обладаю вашими навыками выживания, и убить меня легче лёгкого. Буду надеяться, что однажды вы сможете рассказать мне что-то без такого риска. Что же касается вашего вопроса, скорее всего ответ на него положительный. В силу изолированности той локали она представляется идеальным убежищем для всех, кто находится в сложных отношениях с Мультиверсумом.

— Спасибо, Олег, — ответила Аннушка. — Вы мне помогли. И не только мне, я надеюсь.

— Всегда рад убедиться, что моя работа небесполезна.

* * *

Попрощавшись, мы вышли на улицу и снова оказались у сломанного мораториума.

— И кто же сделал эту штуку? — спросил я.

— Да хрен её знает, — рассеянно ответила Аннушка. — Какие-то древнюки. Читала, что Ушедшие, но ушло с тех пор столько всяких, что уже не поймёшь, которые были те самые.

— Я правильно понимаю, что ты знаешь, как попасть туда, ну… про что ты там спрашивала?

— Угу. Ольга где-то раздобыла доступ к одному из кросс-бифуркаторов. Без понятия, как. Но любой, у кого он есть, может им поделиться. Она и поделилась. Со мной. На тот маловероятный случай, что с ней что-то случится. Оно и случилось, но я про ту дверцу давно забыла, потому что нафига оно мне?

— И теперь вспомнила.

— Именно. И, похоже, что не одна я.

— А кто ещё мог знать?

— Ольга клялась, что никто. Дверь открывается только моей рукой и её. Ольга давно пропала, а если грохнуть меня, то уже никто не откроет.

— Так, может, именно этого они и добиваются?

— Может. Ладно, пойдём уже, попробуем.

— Сейчас?

— А чего тянуть? Если всё срастётся, то перекинем туда мятежных корректоров, кайлитов и ту тётку с синеглазыми детьми.

— Костлявую?

— Её, ага. Отличная будет компашка, всем на зависть. Потенциал — атомная бомба отдыхает. Мелехрим со злости сжуёт свою мантию. Давно мечтала ему нос натянуть, но он всегда был на пять шагов впереди. Я-то не Ольга.

— А Ольга что?

— Она играла с ним на равных и переиграла в конце концов. Коммуна изрядно подвинула Конгрегацию. Но то дела давние. Вот тот дом, кажется.

— Кажется?

— Это было давно, я была пьяная… Чёрт, да мы обе были в говнину. Прощались, типа. Вот на прощание она мне и дала доступ… Нет, не этот, там дверь другая была… Чёрт, да что же все дома одинаковые тут? Может, следующий?

Подъезд соседнего дома открылся, оттуда вышла женщина и трое мужчин. Аннушка застыла, как на стену наткнувшись. Женщина подождала, пока мужчины вытащат из дома тяжёлые рюкзаки, и только тогда повернулась к нам лицом. Рыжая, красивая, отличная фигура…

На её строгом властном лице мелькнула тень узнавания, голубые глаза расширились, и она что-то отрывисто скомандовала. Моя чуйка завопила, один из мужчин потащил из рюкзака оружие, второй кинулся к нам бегом, а женщина выхватила пистолет. Я дёрнул остолбенелую Аннушку за руку, и первым выстрелом она промазала. Куда пришёлся второй, я не понял, но девушка охнула и повисла у меня на плече. Я подхватил её и нырнул в узкий проулок. К счастью, короткий — пронёсся по нему, топоча протезом и свернул до того, как добежавший мужчина выстрелил вслед. Пуля прошла неприятно близко. Ответный выстрел сделал наугад, выставив пистолет и нажав на спуск — высунуть голову запретила чуйка. В ответ неприятный скрежещущий треск, как будто рвут брезент, из стены тупика выбило облачка пыли. Да, чёрт, тупик. Ну что же, зато, чтобы нас достать, им придётся подойти вплотную. И тут уже посмотрим кто кого. Я встал за углом с пистолетом наготове и прислушался — шагов не слышно. Прошло с полминуты, и чуйка дала отбой. Лезть в ближний бой нападающие не захотели.

— Кажется, ушли, — сказал я Аннушке. — Ты как?

— В ногу словила. Фигня, не впервой. Будем хромать вдвоём. Но чёрт меня дери!

— Что?

— Чтоб мне сдохнуть! Это была Ольга!

Глава 36 Под сенью Мораториума

— Это точно была твоя старая подружка? — спросил я Аннушку.

Мы сидим в кабинете местного врача, на одной кушетке, оба в трусах. Ей бинтуют ногу — сквозное пулевое правого бедра. Кость не задета, рана чистая. Будет ещё один шрам в её богатой коллекции.

Мне обрабатывают культю — она плохо перенесла марш-бросок с девушкой на плече. Будем хромать оба.

— Да не парься ты, — говорит она медсестре, — на мне всё заживает, как на собаке. Метаболизм такой.

Та кивнула, попросила посидеть подождать доктора и вышла.

— А насчёт Ольги… — это уже мне, — в тот момент я была уверена абсолютно. Лицо, фигура, поза, движение… Она. Но сейчас думаю, что нет.

— Например, — подсказал я, — то, что она, увидев подругу, немедленно приказала её пристрелить?