Zαδница Василиска

– Что нам базальт, что нам гранит? Плевать, что роторка фонит! – донёсся сквозь грохот двинувшегося вперёд агрегата звонкий юношеский голос. – Эх, так твою мать, работа́ть и работа́ть! – В такт гудению перегретой плазмы пелось в охотку. Жизнь-то налаживается!

Пройдя заданное расстояние, комплекс остановился и начал активно расширять канал, обходя ценное кристаллическое гнездо. Когда глыба с обнаруженным ресурсом нависла над освобождённым от камня пространством, Аркадий отвёл комплекс назад и вывалился из кабины. Тщательно осмотрел камень, с разных ракурсов аукнул породу портативным вибролокатором, определяя точное положение находки.

– Мы тебя по старинке, вручную! – заявил гардемарин, вытаскивая из креплений штурмовой вибротесак. Мессер старенький, с магнитной накачкой абразивной струны, зато надёжный, как лом, и совсем не прожорлив. Таким хоть брейся, хоть банки пустотного пайка потроши – режет чисто и без напряга. При бритье, конечно, сноровка нужна, но с опытом, говорят, приходит. Если выживешь.

Гранит им пластается без усилий. Аккуратными плитками валится под ноги. На идеально ровном, оплавленном полу штольни громоздится красно-розовая куча, мешая передвигаться. Увлечённый гардемарин не замечает, как в обрабатываемом массиве что-то начинает потрескивать. Азартно пластая камень, Лобачевский продолжает напевать «Песенку штрафника Васи». Сей пропитанный матерщиной гимн в Морском корпусе знает каждый. Наказание за что угодно для гардемаринов одно – наряд на работы. Так сказать, в рубку истребителя – через кабину копателя. Треск в камне сменился низкочастотным гудением, и в тот момент, когда довольный Аркадий с воплем «Без работы, без труда зарастёт совсем…», нанёс последний удар. Из рванувшейся в стороны трещины вырвался странный, пульсирующий свет. Аркадий попытался заслонить лицо левой рукой, но не смог поднять налившуюся даже не свинцом – ураном конечность. Теряя сознание, парень на голых рефлексах деактивировал тесак. Падая на спину, он всё-таки прошептал:

– Не жалея юных сил, всё равно пробьюсь туда…

Выступ скалы, рассыпаясь на фрагменты, тяжко рухнул вниз, до середины бедер засыпав ноги гардемарина, но Аркадий этого не почувствовал.

* * *

Напряжение в аудитории нарастает с каждой секундой. Стриженые головы гардемаринов поворачиваются за вышагивающим вдоль кафедры преподавателем, как подсолнухи за солнцем. Скрип позвонков не слышен, но явственно ощутим. Кажется, вот-вот вывалятся языки, и по испятнанной наскальной живописью поколений поверхности аудиторных столов застучат капли слюны.

«Цок-цок», – в такт сердцебиению гардемаринов выбивают по бронекерамике пола каблучки лакированных преподавательских туфелек. Гипнотизирует мальчишек движение волшебно длинных ножек, открытых форменной юбкой выше колен. А ведь сзади есть ещё и разрез! Дыхания учеников не слышно уже опасно долго. Форменный китель преподавателя застёгнут на все пуговицы, но разве такой бюст кителем скроешь? Стройная шея, очаровательное лицо, умело тронутое косметикой, уложенные в аккуратную, продуманную до локона и вроде бы даже строгую причёску, золотистые волосы.

– Ну-с, господа гардемарины, как уже объявил господин капитан первого ранга, я буду читать на вашем курсе теорию пространственных и подпространственных переходов. Не думаю, что кто-то из вас в самом деле способен понять физику процессов, но общее представление о предмете вы получите. Поднатаскаетесь в практике и сможете довести какую-нибудь лохань из одной системы в другую, не протаранив по дороге оба светила. С вас будет довольно и одного. Факультативно могу для интересующихся дать принципы построения энергоустановок кораблей классов от истребителя до тяжёлого крейсера включительно.

Преподаватель вздыхает, и аудитория издаёт неслышный стон.

– Вопросы есть?

Какие вопросы, они пожирают её глазами и не способны ни слышать, ни говорить. Все гардемарины, кроме одного. Тот, который с косичками, поднимает руку над головой:

– Госпожа инженер-капитан третьего ранга, позвольте вопрос?

– Да, конечно.

– Старший гардемарин Юсупова! Госпожа капитан-инженер третьего ранга, вчера гардемарин нашей роты при прокладке туннеля обнаружил несколько драгоценных камней. Говорят, что теперь он может купить себе астероид, обустроить по своему вкусу и валять дурака хоть до конца света. Но ведь природные камни грязнее синтетических?

Цок-цок. Такое чудо стоит рассмотреть поближе. Белокурая головка преподавателя чуть склоняется к левому плечу, дама оценивает оппонента. Кто-то в помещении сохранил не только способность к связной речи, но и умение задавать интересные вопросы?

Кап-три разглядывает гардемарина будто через оптику. Не прицельную, а ту, что отделяет окуляр микроскопа от предметного стекла.