Читаем Задумчивый вальс морских волн полностью

Задумчивый вальс морских волн

Рассказ «Задумчивый вальс морских волн», написан недавно.Образ молодого музыканта, героя рассказа, остался для автора навсегда большой загадкой. Его самоутверждение в жизни, как взрослеющего человека и музыканта, отражено контрастами, навеянными музыкой Альфреда Шнитке.Высокие, отвесные скалы над морем символизируют преодоление предстоящего жизненного пути героя, талантливого музыканта – детдомовца, обладающего утончённым восприятием красоты окружающей природы и отражающего её в своих музыкальных сочинениях.Звуки моря, грозные и успокаивающие, открывают для юного музыканта другую реальность, словно беседуют с ним, ведут Валерия неизведанными тропами, где он встречает ещё одно чудо – Лейлу, девочку из обеспеченной семьи. Лейла тоже находится в поиске самостоятельного жизненного пути. Образ моря, знакомые с детства горные тропинки, опасный путь по краю обрыва, являются для неё своеобразным самоутверждением, поддержкой духовного взросления.В целом рассказ пронизан огромной верой и надеждой в то, что настоящая любовь всегда рядом, она в каждом из нас, в лёгком дуновении ветра, в капле дождя, она в море всего человечества.

Лариса Викторовна Кравчук

Современная русская и зарубежная проза18+
<p>Лариса Кравчук</p><p>Задумчивый вальс морских волн</p>

В тёплый осенний вечер юная Лейла любовалась знакомой с детства узкой горной тропинкой, вьющейся к самой вершине горы. Отблески солнечных лучей отражались, в набегающих на берег, морских волнах и разбивались о камни на мелкие хрустальные осколки. Голоса чаек, сливаясь с однообразными всплесками воды, уносили мечты Лейлы в неизвестные, безбрежные просторы жизни.

Время летело быстро. Солнце постепенно пряталось за высокими неприступными горами. Сумерки сгущались, начинало темнеть. Пора было возвращаться домой. Романтичная Лейла, весело напевая, выбрала самый короткий и, в то же время, опасный путь по краю обрыва.

Неожиданно, сверху градом посыпались мелкие камни. Кто-то неловко спускался вниз. У Лейлы, как молния, сверкнула мысль: «Предупредить! Только бы не сорвался!»

─ Осторожно! Остановитесь! Здесь обрыв! ─ крикнула испуганная Лейла.

Неизвестный оступился, с шумом скатился по крутому склону и оказался перед ней.

─ Кто ты? ─ дрожащим от страха голосом, спросила Лейла.

─ Я-я-я, вернее меня, ─ растерянно протянул незнакомец. Лейла уже более спокойным голосом сказала:

─ Здесь, на самом деле, опасно. Мы не сможем разойтись. Тропинка узкая и рядом обрыв.

Впереди тропинка будет шире и не такая крутая. Справа держись за куст, он выдержит. Потом будет небольшой выступ, спокойно поставь на него левую ногу и рукой зацепись за камень.

─ Ну и занесло же тебя! Ничего не говори! Сосредоточься! Ещё два шага и мы будем спасены.

Наконец, путешественники добрались до площадки в середине которой возвышался камень.

─ Ну, вот и привал!

Лейла присела на камень, стряхнула с одежды и с рук пыль, вздохнула: ─Да, неожиданная встреча! Скажи спасибо, что остался жив. Ни один человек не догадался бы забраться на такой отвесный склон. ─ Как же ты забралась?

─ Я, другое дело, с детства знаю здесь каждый камень. Люблю преодолевать сложные препятствия, правда родители не догадываются о моих приключениях. Ну, что молчишь? Как тебя зовут?

─ Меня?

─ А кого же ещё?─ улыбнулась Лейла.

─ Вижу, что ты не на шутку испугался.

─ Не скрою, не ожидал такого приключения.

─ Я-я-я, вернее меня, зовут Валерий, ─ слегка заикаясь, произнёс взъерошенный мальчишка.

─ А меня зовут Лейла. Так всё-таки, как ты попал именно на это непроходимое, опасное место? Зачем?

─ Случайно, просто шёл к морю, задумался, свернул с дороги и заблудился.

Здесь красиво! С этого высокого места море, как на ладони. Первый раз вижу такой закат, когда солнце так необычно отражается в спокойных волнах! Слышишь, как внизу затихают волны? Через некоторое время они перейдут в стремительное движение и острыми акцентами разобьются о каменистый берег и снова затихнут. Море всегда завораживает, притягивает меня сменой звуков от безмятежных до тревожных, грозных. Мечтаю увидеть море во время бури, грозы, зарисовать эту бушующую стихию. ─ Так бы и сказал, что ты художник, ─ рассмеялась Лейла.

─ Художник? Это здорово! Только это не совсем так! ─ улыбаясь, ответил Валерий.

─ Опять загадка! Если ты рисуешь, значит, художник! Может ты новый Айвазовский, он ведь тоже изображал в своих картинах морскую стихию?

─ Допустим, я художник, только у меня другие краски, ты не сможешь их увидеть, ─ усмехнулся Валерий.

─ Да, ты и правда загадочный! Не пойму, кто же ты? В нашем городе я всех знаю, тебя же вижу первый раз!

─ Понимаешь, я недавно здесь. Приехал издалека, ─ вздохнул Валерий.

─ Приехал с родителями? Валерий не ответил, он продолжал:

─ Тепло в ваших краях! Не то, что у нас!

─ У вас? Это далеко?

─ Да-ле-ко, ─ подчёркивая каждый слог, ─ проговорил Валерий.

─ Дальше не бывает!

─ Интересно, расскажи!

─ Как-нибудь, потом.

─ Прислушайся!

─ Слышишь?

─ Что? ─ шепотом спросила Лейла.

─ Прислушайся!

Лейла прислушалась. Всё было как обычно, она услышала равномерное движение волн, шум камней, осыпающихся с высокого склона, почувствовала лёгкую прохладу.

─ Всё это невидимые краски, я записываю их на нотные строчки ─ пояснил Валерий.

─ Интересно! Никогда не догадалась бы, ─ удивилась Лейла. Заметив недоумение попутчицы, Валерий продолжил:

─Ты только что вспомнила художника Ивана Айвазовского, он не сразу писал полотна, сначала делал зарисовки-этюды.

─ Конечно, ─ почти скороговоркой проговорила Лейла. После небольшой паузы, Валерий набросал карандашом в своём блокноте какие-то значки.

─ Попробую сегодня завершить эту музыкальную картину под названием «Задумчивый вальс морских волн».

─ Здорово!

─ А в тех краях, где ты жил есть море? ─ снова с любопытством спросила Лейла.

─ Нет, там океан.

─ Океан?

─ Только об этом потом. Я обязательно тебе расскажу. Валерий негромко напевал вслух незнакомую мелодию. Дальше они шли молча.

─ Валерий! Уже совсем стемнело! Мне пора домой. Знаешь, завтра у меня день рождения! Дома будет много гостей, моих одноклассников. Приходи! Я тебя с ними познакомлю. К тому же, мне подарили новый рояль. Его уже настроили. Буду тебя ждать! Вот мой адрес!

Валерий бережно взял открытку с адресом, внимательно посмотрел на Лейлу и решительно сказал:

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь и судьба

Необычная судьба
Необычная судьба

Эта книга о судьбе матери автора книги Джаарбековой С. А. – Рыбиной Клавдии Ивановне (1906 Гусь-Хрустальный – 1991 Душанбе). Клавдия прожила очень яркую и интересную жизнь, на фоне исторических событий 20 века. Книга называется «Необычная судьба» – Клавдия выходит замуж за иранского миллионера и покидает СССР. Но так хорошо начавшаяся сказка вскоре обернулась кошмаром. Она решает бежать обратно в СССР. В Иране, в то время, за побег от мужа была установлена смертная казнь. Как вырваться из плена в чужой стране? Находчивая русская женщина делает невероятное и она снова в СССР, с новым спутником жизни, который помог ей бежать. Не успели молодые насладиться спокойной жизнью, как их счастье прервано началом Великой Отечественной войны. Ее муж, Ашот Джаарбеков, отправляется на фронт. Впереди долгие годы войны, допросы «тройки» о годах, проведенных заграницей, забота о том, как прокормить маленьких детей…

Светлана Ашатовна Джаарбекова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Кровавая пасть Югры
Кровавая пасть Югры

О прозе можно сказать и так: есть проза, в которой герои воображённые, а есть проза, в которой герои нынешние, реальные, в реальных обстоятельствах. Если проза хорошая, те и другие герои – живые. Настолько живые, что воображённые вступают в контакт с вообразившим их автором. Казалось бы, с реально живыми героями проще. Ан нет! Их самих, со всеми их поступками, бедами, радостями и чаяниями, насморками и родинками надо загонять в рамки жанра. Только таким образом проза, условно названная нами «почти документальной», может сравниться с прозой условно «воображённой».Зачем такая длинная преамбула? А затем, что даже небольшая повесть В.Граждана «Кровавая пасть Югры» – это как раз образец той почти документальной прозы, которая не уступает воображённой.Повесть – остросюжетная в первоначальном смысле этого определения, с волками, стужей, зеками и вертухаями, с атмосферой Заполярья, с прямой речью, великолепно применяемой автором.А в большинстве рассказы Валерия Граждана, в прошлом подводника, они о тех, реально живущих \служивших\ на атомных субмаринах, боевых кораблях, где героизм – быт, а юмор – та дополнительная составляющая быта, без которой – амба!Автор этой краткой рецензии убеждён, что издание прозы Валерия Граждана весьма и весьма желательно, ибо эта проза по сути попытка стереть модные экивоки с понятия «патриотизм», попытка помочь россиянам полнее осознать себя здоровой, героической и весёлой нацией.Виталий Масюков – член Союза писателей России.

Валерий Аркадьевич Граждан

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Война-спутница
Война-спутница

Книга Татьяны Шороховой, члена Союза писателей России, «Война-спутница» посвящена теме Великой Отечественной войны через её восприятие поколением людей, рождённых уже после Великой Победы.В сборнике представлены воспоминания, автобиографические записки, художественные произведения автора, в которых отражена основа единства нашего общества – преемственность поколений в высоких патриотических чувствах.Наряду с рассказами о тех или иных эпизодах войны по воспоминаниям её участников в книгу включены: миниатюрная пьеса для детей «Настоящий русский медведь», цикл стихотворений «Не будь Победы, нам бы – не родиться…», статья «В каком возрасте надо начинать воспитывать защитников Отечества?», в которой рассматривается опыт народной педагогики по воспитанию русского духа. За последний год нашей отечественной истории мы убедились в том, что война, начавшаяся 22 июня 1941 года, ещё не окончена.Издание рассчитано на широкий круг читателей.

Татьяна Сергеевна Шорохова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)

Вашему вниманию предлагается некий винегрет из беллетристики и капельки публицистики. Итак, об ингредиентах. Сначала – беллетристика.В общем, был у латышей веками чистый национальный праздник. И пришёл к ним солдат-освободитель. Действительно освободитель, кровью и жизнями советских людей освободивший их и от внешней нацистской оккупации, и от нацистов доморощенных – тоже. И давший им впоследствии столько, сколько, пожалуй, никому в СССР и не давал. От себя нередко отрывая. Да по стольку, что все прибалтийские республики «витриной советского социализма» звали.Но было над тем солдатом столько начальства… От отца-взводного и аж до Политбюро ЦК КПСС. И Политбюро это (а вместе с ним и сявки помельче) полагало, что «в чужой монастырь со своим уставом соваться» – можно. А в «уставе» том было сказано не только о монастырях: там о всех религиях, начиная с язычества и по сей день, было написано, что это – идеологический хлам, место которому исключительно на свалке истории…Вот так и превратила «мудрая политика партии» чистый и светлый национальный праздник в националистический ша́баш и оплот антисоветского сопротивления. И кто знает, может то, что делалось в советские времена с этим праздником – тоже частичка того, что стало, в конце концов, и с самим СССР?..А второй ингредиент – публицистика. Он – с цифрами. Но их немного и они – не скучные. Текст, собственно, не для «всепропальщиков». Эти – безнадёжны. Он для кем-то убеждённых в том, что Рабочее-Крестьянская Красная Армия (а вместе с ней и Рабочее-Крестьянский Красный Флот) безудержно покатились 22-го июня 41-го года от границ СССР и аж до самой Москвы. Вот там коротко и рассказывается, как они «катились». Пять месяцев. То есть полгода почти. В первые недели которого немец был разгромлен под Кандалакшей и за всю войну смог потом продвинуться на том направлении – всего на четыре километра. Как тоже четыре, только месяца уже из пяти дралась в глубоком немецком тылу Брестская крепость. Как 72 дня оборонялась Одесса, сдав город – день в день! – как немец подошёл к Москве. А «катилась» РККА пять месяцев ровно то самое расстояние, которое нынешний турист-автомобилист на навьюченной тачке менее, чем за сутки преодолевает…

Сергей Сергеевич Смирнов

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги