Задыхаемся (СИ)

— Я должна помочь Полли, — упрямо твердит Бетти.

— Доченька, ты не супергерой. Иногда мы не можем помочь кому-либо, мы ведь не всесильны. Не надо брать на свои плечи непосильных задач.

Пойми, Бетти, что это нормально — не уметь делать всё на свете. Ты и не должна. Просто в некоторых ситуациях надо смириться, — женщина поглаживает её по спине, успокаивая.

— Опустить руки, мама? — тихо вырывается у Бетти.

— Я предпочитаю называть это бессилием перед судьбой.

«Прости, но я не думаю, что способна на это, мама… Я не брошу Полли. Может, мы действительно бессильны в некоторых ситуациях, но я буду пытаться до тех пор, пока буду способна на это. Буду способна чувствовать. Я не сдамся».

— Если у Полли проблемы, то почему твои родители ничего с этим не делают? Почему позволяют ей медленно погибать? — прерывает её из мыслей голос Джагхеда.

— Они пытались. Первое время мама жила с ней, переехав на ферму, но Полли начала проявлять агрессивность, её поведение стало слишком непредсказуемым. Маме пришлось уехать. Она не могла ничего сделать, наоборот, только усугубляла её положение. Это могло стать опасным для Полли, нервный срыв мог оказаться последним. Она категорически отказывалась от медицинской помощи, и поэтому нам пришлось насильно повезти её к психиатру. Диагноз — маниакально-депрессивный психоз.

Врач сказал, что данное заболевание относится к одним из самых тяжелых и трудноизлечимых. Первичная терапия не дала желаемых результатов — биполярное аффективное расстройство дало начало анестетической депрессии, состоянии, при котором на первый план выходит ощущение болезненного бесчувствия. При такой форме депрессии больному кажется, что на месте всех ранее существовавших чувств возникает пустота, и эта пустота доставляет ему тяжелые страдания, — сказала Бетти, задумчиво смотря куда-то в сторону.

— Неужели болезнь не поддается лечению?

— Поддается, но очень слабо. Полли не помогали препараты, её состояние только ухудшалось. Она дважды пыталась сбежать из больницы, но её возвращали. Тогда она попыталась вскрыть себе вены. Врач позвонил нам и попросил приехать. Мы поговорили с Полли. Она сказала, что будет продолжать это делать, пока мы не позволим ей выйти из больницы. В первое время мы решили не идти на шантажирование, но это продолжалось. Снова и снова.

В следующий раз она попыталась разбить себе голову. В больнице было не надёжнее, чем на воле. Мы решили выполнить её желание — уже было нечего терять. Врач сказал, что болезнь прогрессирует и при сложившейся ситуации лучше позволить пациенту провести остаток своей жизни в той обстановке, которую он желает, где ему будет комфортно, — голос Бетти задрожал. — Вот мы и отвезли её на ферму, и больше я её не видела.

— Она сейчас что-то употребляет? — спросил Джагхед, внимательно выслушав её тяжелый рассказ.

— Ей назначили антидепрессанты и сильнодействующие психотропные препараты, — ответила Бетти.

— Понятно… — Джагхед замялся. Он хотел спросить девушку о её недавней странной вспышке эмоций.

— Ты хочешь что-то сказать? — девушка обратила на него внимательный взгляд.

— Я… Там, на улице, ты себя немного странно вела, — неуверенно начал он.

— Не хочу об этом говорить, — отрезала она, поджимая губы.

— Бетти, я хочу понять, что с тобой происходит, — попытался настоять парень, но в ответ получил лишь её гневный взгляд.

— Со мной все хорошо, Джагхед, — Бетти попробовала улыбнуться. — С чего ты взял, что у меня что-то не так?

— Ты сказала, что лечилась в психиатрическом диспансере.

— Заткнись, — резко оборвала она его, и парень изумился тому, как быстро изменились её голос, тон, манера речи и выражение лица.

— Бетти, — удивленно начал Джагхед, но Бетти его снова прервала:

— Я же ясно сказала, что не хочу об этом говорить, — процедила девушка сквозь зубы. — Не поднимай больше эту тему, Джонс. Пока я сама не скажу об этом, не смей даже пытаться. Никогда.

Её глаза горели огнем ярости, непонятного гнева и безумия. Её поведение не пугало Джагхеда, лишь разжигало его интерес и желание понять, что за темнота находится в этой хрупкой, нежной девушке. Он хотел постичь эту тьму, хотел вступить с ней в схватку, хотел победить. Хотел спасти свою Бетти из этого страшного плена, что сковывал её.

— Прости, я обещаю, что больше не стану этого делать, — осторожно произнес он, взяв её руку и мягко сжимая в своей.

Она прикрыла глаза, борясь с гневом, давя эти агрессивные эмоции.

Глубокий вдох. Считает до десяти. Простой психологический прием, который ей рекомендовал психиатр, у которого она лечилась.

Джагхед не виноват. Она не должна вымещать свою злобу на том человеке, который проявил интерес к её существованию. Которому, видимо, не всё равно на то, что будет с ней. Он хочет помочь. Он не навредит. С ним тепло.

Джагхед встает из-за стола и подходит к ней, присаживаясь рядом и крепко обнимая.