Задыхаемся (СИ)

— Кто это? — спросила Бетти. Она так мало знала о нём, хоть они и дружили целую вечность.

Даже каких-то банальных, совершенно обыденных вещей. Бетти знала лишь то, что он позволял ей узнать. Но, тем не менее, именно ей скрытный Джагхед решился рассказать то, что боялся рассказать кому-то другому.

Бетти была его родственной душой, тем, кого он любил до беспамятства и доверял столь же сильно, всем своим одиноким сердцем, и потому поделиться ядовитыми воспоминаниями, причиняющими ему жгучую боль, было хоть и непросто, но естественно.

— Моя сестренка, — улыбнулся снова парень.

— Где она сейчас? — шепнула Бетти и тут же пожалела о своем вопросе, потому что взгляд Джагхеда моментально погрустнел.

— В Толедо, — ответил тихо он. — Она её увезла с собой, отняла у меня самое дорогое, что было, — он сжал зубы.

— Почему они переехали? — спросила снова Бетти.

— Они с отцом не ладили… Папа взялся за бутылку, и она от него ушла, — парень смотрел тусклым взглядом куда-то сквозь Бетти.

— Знаешь, я даже рад, что она уехала, — как-то злостно произнес Джагхед, и девушка поняла, что он обижен.

— Джаг… — изумленно произнесла Бетти, но он продолжил:

— …Только мою малышку эта женщина не имела права у меня отбирать. В тот день она отобрала единственный смысл моей дрянной жизни.

Бетти уже молча слушала, не перебивая его. Парень вдруг умолк. Тишина. Было слышно лишь мерные постукивания капель — на улице начинался ливень.

Джагхеду было очень трудно говорить про тот эпизод жизни, который он пытался стереть из памяти. Парень отвернулся к окну, собираясь с силами. Он закрыл глаза, крепко зажмуриваясь, и сделал глубокий вдох. Бетти смотрела на его спину, боясь что-то сказать и тем самым сбить его настрой. Она знала, что ему тяжело, но это был единственный способ понять его, стать ближе.

— Знаешь, я часто задумывался об этом. Я про её отношение ко мне, — наконец, произнес он после долгой паузы. — Эта женщина меня ненавидела. Я долго не мог понять, почему. Узнал правду лишь два года назад… — он запнулся, сжимая руки в кулаки, — Я убирался в трейлере отца. Он «расслабился» вечером, и дом был просто в ужаснейшем беспорядке. На полу валялись пустые бутылки, помятые банки, какие-то грязные бумажки, словом — хлам. Было грязно, и я наводил порядок… Решил, понимаешь, навести генеральную уборку. В то время я только переехал к нему из кинотеатра, в котором жил, потому что стал понимать, что обязан ему помочь, должен быть рядом. Иначе не смогу спасти, потеряю. Я вытирал пыль и открыл шкаф, чтобы расставить вещи на свои места… На полу валялись фотографии, упавшие из полки. Я хотел положить на место, открыл последнюю дверцу и наткнулся на папку с документами. На ней был написан год моего рождения. Мне стало интересно, когда я понял, что это связано со мной. Я открыл папку и стал перебирать бумажки. Там были мои детские фотографии, выдержки из дела с поджогом школы — всякое барахло. Я листал бумаги, пытаясь найти что-то важное. Интуиция подсказывала, что я скоро что-то отыщу, понимаешь, такое странное чувство… — он облизнул пересохшие губы, — И я нашел. Бумагу с усыновлением. Я не был родным сыном этой женщины. Она просто усыновила меня, выйдя замуж за моего отца.

Джагхед замолчал и посмотрел на Бетти, следя за её реакцией. Девушка была потрясена, и стояла перед ним в ступоре. Некоторое время они молчали.

— Ты знаешь, кто твоя настоящая мать? — спросила Бетти, когда пришла в себя после его рассказа.

Парень кивнул.

— Ты виделся с ней? — продолжила Бетти.

— Я был на её могиле, — сглотнул Джагхед. — После того, как я узнал, что Элен не моя настоящая мать, я поговорил с отцом, заставил его рассказать мне всю правду. Он сказал, что моя мама была наркоманкой, — парень поморщился, было видно, что ему мучительно рассказывать это все. — Папа рассказывал, что она подсела на героин после того, как её родители разбились в автокатастрофе. Это случилось, когда я только родился. Ей было всего девятнадцать, Бетти. У неё была очень тяжелая наркотическая зависимость, которая уже не поддавалась лечению. Папа был рядом, поддерживал её, но ему нужно было работать, чтобы обеспечивать нас. Он говорил, что никогда не простит себе того, что не сумел её остановить. Однажды он вернулся с работы и обнаружил её мертвой на полу, с иглой в вене. Она погибла от передоза. Мне было четыре. Я совсем не помню её лица. Только запах, я помню её запах. От неё пахло яблоками… — парень мимолетно улыбнулся, — После того, что случилось, папа ушел к «Змеям», потому что у него развилась глубокая депрессия. Он боролся, ради меня продолжал жить, несмотря на случившуюся трагедию.