Загадай желание

Слава богу, дождались хорошей погоды, и мои цветы в ящиках наконец-то цветут. Я не знаю, почему здесь все не разводят цветы. В Лондоне, сады, конечно, есть у всех, и они должны быть великолепны. Мне очень по душе эта их особенность.

Я должна сказать Вам, что Майкл Уэйнрайт, не вылезавший из проблем, постоянно спрашивает Ваш адрес. Пришлось ему нагрубить. Полагаю, Вы должны знать, что хоть и с большой неохотой, но я дала ему Ваш адрес. Я думаю, что сейчас Майклу жаль себя, но он должен почувствовать и сострадание к другим. Боюсь, в его случае для этого понадобятся десятилетия, но, может быть, я слишком пессимистична. Брэди продолжает поправляться. Когда я вывожу его в парк, он бегает, как щенок. Операция была удачной. Хотела бы я, чтобы он снова был щенком. Я внутренне съеживаюсь, когда понимаю, что ему под двенадцать лет и что совсем скоро… Знаете, вся беда с животным состоит в том, что, в конечном счете, оно умирает или убегает от вас. Лучше всего быть буддистом, Вы не находите?

Клэр не могла предположить, что Майкл когда-либо даже думал о ней. Возможно, Эбигейл преувеличивала. Или он хотел получить свою шкатулку назад. Клэр взяла ее в руки и провела пальцами по гладкой эмали. «Смотри и помни меня». Она поставила шкатулку на место, решив не следовать совету, написанному на ней.

Клэр смотрела в зеркало, не обращая внимания на безделушки, просто водя щеткой по волосам. Она поедет на автобусе в больницу навестить миссис Винэйблз, а потом вернется домой, чтобы разобраться с этим беспорядком.

Девушка открыла верхний ящик бюро и вынула конверт с пятифунтовыми купюрами, которые там держала. Она их тщательно пересчитала, потом еще раз, и еще. Не надо было платить матери, ведь в результате как мало у нее осталось. Если билет в Нью-Йорк обойдется в двести фунтов, то… Клэр задрожала. Действительность становилась все более ясной. Нужно собираться и возвращаться в Тоттенвилль, следует выяснить, какую жизнь она способна построить там. Теперь, когда Джерри ушел, мать будет рада видеть ее, но только потому, что она одинока и ей нужны деньги. Клэр не была настолько глупа. Если на горизонте мисс Байлсоп появится другой мужчина, у Клэр мало шансов сохранить комнату. Возможно, она могла бы экономить и купить со временем собственную квартиру.

Выбросив мысли о будущем из головы, Клэр отправилась в больницу. У дверей она прибавила шагу. Что, если миссис Винэйблз стало хуже? Что, если Имоджен – невнимательная к жизни других людей – неправильно передала ей сообщение? Выйдя из лифта, Клэр почти побежала по коридору.

Поворачивая за угол, она столкнулась с кем-то, двигавшимся ей навстречу. Клэр уронила кошелек, он царапнул по полу, пытаясь поднять его, оба наклонились, и Клэр увидела лицо человека, с которым столкнулась. Оно выражало удивление. Перед ней был Найджел. И хотя Клэр все еще прохладно относилась к нему, она почувствовала облегчение.

– Ваша мама…

– Клэр!

Оба замолчали. Клэр потерла ушибленное плечо и со скрытым удовлетворением заметила красное пятно на его щеке, в том месте, которым он ударился. Щека начинала распухать. Найджел вернул девушке кошелек.

– Я очень рад видеть вас, – сказал Найджел. И, к ее удивлению, он взял Клэр за руку. – Мама говорила о вас без остановки, с тех пор как вы вчера ушли.

– Ваша мама говорит? – спросила Клэр.

– Я не могу остановить ее. Медсестры просто поражены. Даже невропатолог говорит, что никогда не видел такого прогресса раньше, по крайней мере, у женщин в ее возрасте. А вчера вечером мама попросила вязальные спицы. Вы можете поверить в это?

Клэр кивнула. Она бы тоже хотела отвлечься вязанием. Но новости замечательные.

– Она проснулась? – поинтересовалась Клэр.

– Дневная сестра только что повезла ее на физиотерапию. Я собирался сходить вниз, выпить чашку кофе. Присоединитесь ко мне?

На самом деле этого Клэр хотела меньше всего. Но, если Найджел протягивал ей оливковую ветвь, нельзя отказываться.