Загадка ее чар

Даже его друзья, близнецы Равенсдейлы, не знали о нем так много. Да, им известно, что он воспитывался в приемной семье, но ни одна живая душа не знала, что Флинн подкидыш. Его просто оставили на пороге дома, а когда обнаружили, при нем не оказалось ни записки, ни одной памятной вещицы, ничего, что могло бы указывать на дату рождения или принадлежность к семье.

Ничего.

Чувство покинутости и одиночества жило в нем, росло с годами. С ранних лет он чувствовал, что может положиться лишь на себя, и ниоткуда не ждал помощи.

Как только паре, которая усыновила его, удалось зачать собственных детей, она утратила всякий интерес к своему первенцу-подкидышу. Флинн очень болезненно переживал возникшую отчужденность приемных родителей. Феликс и Фергюс почти вытеснили его, требуя к себе много внимания. Он чувствовал себя чужаком на домашних посиделках и во время праздников. Дедушка и бабушка ворковали над родными внуками, практически забыв о его существовании. Флинн понимал, насколько сильно кровное родство, и мечтал обрести его. Ему очень хотелось узнать, чей он ребенок, однако прошлое представлялось чистым листом.

Флинн – человек без истории.

У него не было возможности узнать о своих предках. Он наводил справки, но тщетно. Он никак не мог взять в толк, что могло заставить мать оставить его, как ненужную вещь, на улице. Почему она не захотела воспитывать ребенка? Почему ее окончательным решением стало подкинуть его в чужой дом? Ему тогда было не больше недели от роду. Факт рождения зарегистрирован не был, при нем не оказалось свидетельства.

Флинн – человек, появившийся из ниоткуда.

Что случилось с его матерью дальше? Была ли у нее семья, другие дети? Кто его отец? Любили ли они друг друга хотя бы немного? Почему она отказалась оставить их ребенка? Знал ли отец о его существовании?

Мысли о прошлом и родителях тяготили его. Всякий раз, когда он видел детей, задавался вопросом: чем он так провинился перед матерью, что она, дав ему жизнь, отказалась от него?

Эта причина была в числе тех, по которым он отказался от других отношений после расставания с Клер. Когда ему было за двадцать, он сгорал от желания заполнить пустоту в сердце, завести семью, остепениться. Спустя пару месяцев после начала отношений его девушка поделилась своими опасениями: подозревала беременность. Флинн был на седьмом небе от счастья и тотчас же сделал любимой предложение. Ему казалось, что совсем скоро его мечта о семье воплотится. Однако это оказалась лишь задержка, гормональный сбой. Клер расторгла помолвку и ушла от него. Для Флинна это было как нож в спину. Он подумал о своей матери. Его снова покинули.

После всего, что случилось, он чувствовал себя опустошенным. У него не осталось душевных ресурсов, которые требуются, чтобы сформировать какие-либо продолжительные отношения. Он больше не мог вкладывать свои чувства в человека, чтобы тот в любой момент переменился к нему и сокрушил все его надежды и мечты.

Теперь отсутствие информации о происхождении его пугало. Вдруг в нем течет дурная кровь? Что, если он просто не способен стать хорошим мужем и отцом?

Ему было уже за тридцать, и он с тоской наблюдал за свадьбами и рождениями наследников у своих коллег, ощущая пустоту. Среди друзей он остался последним холостяком и, в сущности, одиноким мужчиной. Томас Равенсдейл был женат на Холли, Джейк Равенсдейл и Джоан недавно обручились, Миранда и Леон готовились к свадьбе, которая должна состояться уже в марте.

А он был по-прежнему одинок.

Почему из всех он выбрал Мод? Почему рассказал ей о себе так много? Она немного напоминала ему самого себя. Пыталась казаться сильной и безразличной перед трудностями, одержать победу любой ценой.

Все в этой женщине восхищало его, лишало дара речи. Ее поведение, воспитание, фигура. Пронзительные зеленые глаза, обрамленные густыми темными ресницами. Белоснежная чистая кожа без единого изъяна. Густые волосы, волнами спадавшие ниже плеч. Ее аромат казался ему уникальной симфонией, он улавливал цветочные нотки. Фиалки, лилии и чего-то неуловимого, чувственного, присущего только ей одной.

Флинн мечтал о ней. Ночами долго не мог уснуть, представляя себе ее образ. Фантазировал, как они занимаются любовью. Поначалу он не был уверен, что привлекает ее, хотя пользовался определенным успехом у женщин, но это не вскружило ему голову. Теперь же он мог чувствовать ее. То, как Мод смотрела на его губы, притягивавшие ее внимание против воли. Когда устремляла на него взгляд своих чудесных чистых глаз, он видел, как от удовольствия едва заметно расширяются ее зрачки. Флинн сходил с ума, когда удавалось заставить ее покраснеть. Это, как ничто другое, обнажало ее истинное отношение к нему. Им нравилось вовлекать друг друга в словесные поединки.

Это походило на прелюдию. Его возбуждала одна мысль о том, что они могут оказаться в его постели.