Загадка Генри Киссинджера. Почему его слушает Путин?

По возвращении из Вавилона народ еврейский был представлен кучкой бедняков и благочестивых. Значительная часть псалмов сочинена ими: это те, что содержат наиболее едкую критику богатых; они отражают борьбу пролетариев против имущих. Когда псалмопевцы говорят об имущих, о сытых, они говорят: «богатый зол; он человек насилия и крови; он хитер, вероломен, горд: он делает зло без всякой причины». Возбуждаемые словами своих поэтов, эти ebionim не усыпляли себя в своей нищете мечтами о дне, когда будут отмщены их горести, когда злые будут низвержены, а добрые возвеличены, о дне пришествия Мессии; эра Мессии для всех этих униженных должна была быть эрой еще не наступившей справедливости.

Когда Иисус придет, он повторит то, что говорили те; он скажет: «Блажены алчущие и жаждущие правды, яко сии насытятся», — и разразится анафемой против богатых, согласно изречению: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ухо, нежели богатому войти в царство небесное». Итак, понятие о жизни и смерти, которое создали себе евреи, послужило первым ферментом их революционного духа. Исходя из рассуждения, что добро, то есть справедливость, должно реализоваться здесь, а не за гробом, они искали справедливости на земле и, никогда не находя ее, вечно неудовлетворенные, волновались, чтобы найти ее!»[296].

С идеей монотеизма неразрывно связаны также этические принципы равенства и свободы, которые распространены среди небогатых евреев, недовольных существующим несправедливым положением вещей. «Когда пророки громили царей, — отмечает Ч. Ломброзо, — они выражали чувства всего Израиля; они выражали мысли бедных и униженных, всех угнетенных могуществом царя и богатых, и были по этой самой причине очень склонны к критике или даже полному отрицанию созданных тиранией благ»[297]. Поскольку евреи считали своим владыкой только Яхве, постольку они всегда выступают против человеческой власти, не желают ее признавать, что особенно рельефно проявляются в эпохи восстаний и революций. В истории еврейского народа наблюдается феномен ненависти бедных к богатым, совершающих несправедливость, он усложняется дополнительной ненавистью против них за их отрицание социального равенства. Так как богатство в иудаизме не имеет божественного происхождения, то неимущий еврей не может поверить, что это Яхве нарушил свой договор со своим народом неравномерным распределением богатства. И опять-таки равномерное распределение богатства вытекает из ориентации на посюстороннюю жизнь. «Богатство, конечно, нужны, — пишет И. Телушкин, — но лишь в определенных пределах, ибо, как говорит идишская пословица, «у савана нет карманов»[298].

В этическую систему иудаизма входит принцип индивидуальной свободы, способствующий их участию в революционной деятельности, чтобы осуществить его благодаря достижению политической свободы. Существенно здесь то, что последнее понятие появилось позже, чем понятие индивидуальной свободы, которое всегда было присуще еврею и которое является неизбежным последствием иудаистского монотеизма и входящего в него постулата о сотворении человека. «Согласно этому учению, Бог, — пишет Ч. Ломброзо, — единственный Господин, и никто, кроме Иеговы, не может править человеком, никто из равных ему не мог подчинить его своей воле. Пред лицом себе подобных созданий из плоти еврей хотел быть свободным и должен был оставаться таковым. Это убеждение делало его неспособным к дисциплине и субординации, заставляло его сбросить все узы, которыми цари и патриции хотели опутать его; и иудейские князья правили лишь народом мятежников. Они никогда не были фаталистами, как мусульмане: они отстаивали пред лицом Иеговы свою свободную волю и, не обращая внимания на противоречие, в то самое время, когда они склонялись пред волей своего Господина, эти новые Капанеи гордо подтверждали ему реальность и неприкосновенность своего «я»[299].

В целом оказывается, что семиты являются индивидуалистами, которые преданы своей семье и вере и которые негативно относятся к государству. Не случайно, что великие державы древнего Ближнего Востока могли держать в узде семитов только благодаря неограниченному деспотизму[300]. Вместе с тем следует отметить, что семиты проявляли величайшую храбрость, не жалели себя в религиозной борьбе, что им присущ религиозный фанатизм.

Благодаря вере в свою богоизбранность евреи не только полагают, что справедливость, свобода и равенство должны господствовать в мире, но считают своим моральным долгом направлять свои усилия на осуществление этих принципов в жизнь.