Загадка гибели линкора «Новороссийск»

В то же время членами Правительственной комиссии не был отмечен весьма важный факт — в сентябре линкор был поставлен к стенке завода и на нем проводились работы, закончить которые планировалось не ранее первых чисел ноября. Постановка корабля в завод позволила командованию эскадры отправить в отпуск командира линкора, командиров БЧ-2 и БЧ-4. На заведованиях этих офицеров не планировались работы в заводе. Нелишне было бы пояснить, что командир электро-механической боевой части отсутствовал на корабле по причине перенесенной накануне операции осложненного аппендицита. И тем более членам комиссии очень не хотелось бы фиксировать тот факт, что за две недели до катастрофы был получен приказ морского министра — в кратчайшие сроки ввести линкор в состав действующего флота. И что указание об этом исходило от высшего партийного руководства страны. А ведь только сопоставляя все эти факты, можно объективно судить о той обстановке, что предшествовала и сопутствовала катастрофе. Приняв к сведению последнюю информацию, продолжим наш анализ.

Очевидным и официально доказанным фактом является то, что при всех тех конструктивных недостатках и ряде организационных нарушений, имевшихся на корабле, линкор и экипаж можно было бы спасти, предприняв ряд действий, диктуемых инструкциями и самой обстановкой. Командир дивизиона главного калибра капитан-лейтенант Марченко, имея допуск на управление линкором и считая себя в известной степени ответственным за судьбу корабля и экипажа (подтверждением тому был его телефонный звонок оперативному дежурному флота с первичной информацией о чрезвычайной ситуации на корабле), занял бы место командира на ГКП и, обладая требуемыми знаниями и достаточным опытом, выполнил бы все действия, направленные на спасение корабля. По общему анализу обстановки, складывавшейся на линкоре с момента взрыва, крепнет убеждение в том, что, не вмешайся в действия экипажа адмирал Виктор Пархоменко, офицеры линкора, действуя только наличными силами и средствами, не прекращая борьбы с поступавшей внутрь корпуса водой, отвели бы линкор в сторону берега и посадили бы на грунт частью днища. Потери ограничились бы теми, что понес экипаж в результате взрыва. Строевые офицеры, находившиеся на корабле, выполняя распоряжения Марченко, были способны обеспечить взаимодействие со спасательными средствами и координацию действий аварийных партий, прибывавших с крейсеров эскадры. При этих условиях командиры ЭТД и ДЖ, находясь в ПЭЖе, руководимые с ГКП, оценивая обстановку, управляли бы действиями аварийных партий. Помощник командира Сербулов продолжил бы общее руководство носовыми аварийными партиями по борьбе с поступающей водой, обеспечивая резерв времени для действий командира по спасению линкора.

Контр-адмирал Никольский по прибытии на линкор занял бы свое место на ФКП и осуществлял общее руководство по взаимодействию с портовыми плавсредствами и средствами АСС, информируя об обстановке командование флотом.

Если бы события развивались по предположенному мной сценарию, отличившиеся в процессе спасения корабля офицеры и матросы были бы награждены орденами и боевыми медалями. Поврежденный линкор сняли бы с мели, отвели в док для ремонта, либо, признав его неремонтопригодным, разобрали бы на металл.

Когда же в действия экипажа грубо и непрофессионально вмешался командующий флотом, была упущена реальная возможность спасти корабль. Линкор потерпел катастрофу, значительная часть команды погибла.

По факту катастрофы была назначена Правительственная комиссия, от которой требовалось выяснить причины взрыва, оценить действия экипажа и командования в процессе борьбы за спасение корабля, определить виновников и сделать выводы.

Как уже говорилось ранее, взяв за основу суть и содержание выводов, сделанных комиссией по результатам работы, мы поведем собственное расследование основных этапов борьбы за спасение корабля и выявим основные причины, приведшие линкор к катастрофе.

Как известно, Правительственная комиссии, работая поистине «стахановскими» методами, завершила свою работу за пять дней. Уже только поэтому возникают большие сомнения в качестве выполнения отдельных задач, поставленных председателем Правительственной комиссии перед руководителями отдельных ее секций. Нелишне при этом уточнить, что Правительственная комиссия, расследовавшая причины гибели линкора «Императрица Мария», работала 26 суток, и даже при этом немалом сроке предполагалось продолжить работу по расследованию причин катастрофы и вернуться к вопросу о наказании виновных после завершения войны.

На фоне тех организационных проблем и нарушений, что были выявлены на линкоре «Императрица Мария», и которые, по мнению членов комиссии, могли способствовать катастрофе, очень показательно содержание письма морского министра Григоровича к командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Колчаку: