Загадка Меривезера

– Да, знаю. Я имела в виду, что он покончил с собой. Когда я подымалась за сигаретами, то не нашла ни одной. Вот я и решила позаимствовать несколько штук у Хелен. Конечно, позже я бы ей вернула. В этом отношении я очень щепетильна. Когда я увидела, что ее дверь заперта, то подумала, что с ее стороны это очень странно – как-то не очень красиво. Я подумала, а не скрывает ли она что-то такое, о чем мы должны бы знать? Так что я взяла свой ключ и отперла дверь. Да, тот самый легендарный ключ. Ранее он принадлежал агенту по недвижимости, но тот человек никогда не просил меня вернуть ключ. Так, на чем я остановилась? А, да: я отперла дверь и зашла внутрь – за сигаретами. Честно говоря, не могу описать, что я почувствовала, увидев, что там, на полу, лежит Тони Шарван. А я ведь и так была расстроена! Никто и представить не может, что я пережила. Я не так уж сильна, и я постоянно думала: «Ну и ну!» Снова и снова я думала и думала. Это было ужасно пережить. Вы просто не можете представить…

– Нет-нет, – перебил ее я. – У меня очень хорошее воображение. Но вот в чем оно отказывает мне, мисс Парнхэм: я не могу представить причину, по которой вы тут же не проинформировали о трагедии всех в доме?

– Ну, конечно, я понимаю, что вы имеете в виду. Но он был мертв – и узнав об этом, никто не смог бы ничего поделать. И, как вы знаете, я думаю ужасно быстро. Я всегда была такой – ужасно сообразительной. Так что когда я увидела пистолет у его руки, я быстро начала соображать. Я взяла платок (я ведь читала об отпечатках и всем таком) и подобрала его – он был таким тяжелым и опасным, а я никогда прежде не пользовалась оружием. Я ужасно задрожала и выбросила его во двор. Затем я закрыла сетку обратно.

– Зачем? – спросила Вики.

– Ну, она же была закрыта, прежде чем я открыла ее, и…

– Зачем ты бросила пистолет во двор?

– А, это? Ну, как и говорил тот полицейский – ради его чести, семьи и так далее. Еще я подумала, что это помогло бы им получить страховку.

– Нет, – решила Вики. – Это не было причиной.

– Частично было, – с недовольной гримасой ответила Эвадна. – А еще, отчасти, это было из-за того, что я подумала: если это убийство, то здесь появятся сыщики. Я подумала… ты же знаешь, я всегда хотела стать детективом… и это могло бы дать мне шанс сделать себе имя. Я увидела в этом возможность. И я подумала, что таким образом я смогу помочь бедняжке Сасси. В смысле, может, она таким образом получит работу или что-то такое.

– Нет, – настаивала Вики, – это не причина.[59]

– Частично, – повторила Эвадна, и к моей радости она наконец-то покраснела. – Частично, но раз ты все спрашиваешь и спрашиваешь, то дело в том, что у тебя, Вики Ван Гартер, у тебя есть все. Ну, и ладно! Мне плевать!

– Ты хотела, чтобы все решили, будто я убила Тони?

– Что? Как ужасно так думать! Вот не думала, что кто-то может выставить меня в таком свете! Все было так, как я сказала. У тебя же есть все. И я подумала… ну, я просто подумала: какой прок, если у тебя будет еще и это? Возможно, я не должна говорить это тебе в лицо, но ты так тщеславна… Честно говоря, я просто подумала, что если у тебя будет еще и это…

– Что «это»?

– Ну, ты же знаешь – красивый и привлекательный искатель удачи совершает самоубийство из-за безраздельной любви к тебе. Фотографии в газетах, интервью и все такое.

– Ясно, – ответила Вики.

– А мне – нет, – вставил я.

– Неважно, – заметила Вики. – Тони оставил записку, в которой утверждалось что из-за меня он пошел на суицид? Ты подменила стихотворение?

– Нет, но все ведь знают, что он был без ума от тебя. Так что, конечно, причина в тебе. Я не знаю, оставлял ли он записку. Я ее не искала. Я была ужасно расстроена, и после того, как выбросила пистолет в окно, я схватила несколько сигарет – успокоить нервы (к тому времени меня просто трясло). Я вышла и заперла дверь. Забавно, но как только я заперла дверь, мне стало жаль, что я сделала это. Вы же знаете, иногда люди могут изменять свое мнение?

– Да, – согласилась Вики. – Оказавшись в своей комнате, ты испугалась, не так ли? И ты подумала, что если ты спустишься, все могут заметить твои нервы? Но ты знала, что должна спуститься. Так что ты попыталась сломать собственный ксилофон, чтобы у тебя появилась причина нервничать. Для этого же ты поссорилась с Дот, не так ли?

– Откуда ты знаешь? Да, вроде того. Я ужасно выглядела и понимала, что все могут заметить это. Я стояла возле инструмента и вдруг сообразила. У меня ведь прекрасное воображение. Все так говорят. Вот я и представила, в какое бы я пришла негодование, если бы Дот или Орилла столкнули ксилофон со стола и поломали его. И я знала, как легко бы это вывело Дот из себя – а я всегда нервничаю, когда кто-нибудь выходит из себя. А мне нужно было нервничать – у меня прям руки тряслись. Пару раз у меня уже было такое – с доктором Парнхэмом, и… ну, ты же понимаешь?

– Прекрасно понимаю, – ответила Вики. – Но почему ты уничтожила личные бумаги Тони?

– Я не делала этого, честно. Должно быть, он сделал это сам.

– Возможно. Но зачем ты перерезала телефонный провод?