Загадка Николы Тесла

И тут навалилось. Замелькало и закрутилось. Картинки, одна за другой. Сначала пейзажи, однообразные и тоскливые, как виды вдоль сегодняшней дороги, наверно, это они и были. Потом обрушился кленовый листопад, нет, не кленовый, пожелтевшие листы были уж больно правильной формы, прямо как листы бумаги, ах да, конечно, именно листы бумаги и кружились перед глазами, пестря напечатанными и написанными строками. Потом пришел черед людей. Людей незнакомых и почти исключительно мужчин, целая вереница мужчин, как в час ланча на Уолл-стрит. Мужчин спешащих, мечущихся из стороны в сторону, сталкивающихся, говорящих что-то резкое друг другу и тут же расходящихся, чтобы немедленно сцепиться с другими. Мужчин было много, десятки, если не сотни, но они не сливались в безликую толпу, каждый имел какую-то примету, и с каждым оборотом хоровода узнавался все четче. Лишь два персонажа сна не суетились. Один, длинный и худой, лежал на кровати, лежал как оловянный солдатик, при полном параде и неподвижно. Другой, крупный и одутловатый, с асимметричным, перекошенным вправо, как после инсульта, лицом, сидел за столом, сидел неподвижно, как памятник, и только колебание зрачков покрасневших глаз выдавало в нем живого человеке. К нему, как к тихой пристани, и устремилась уставшая от мельтешения образов мысль Сарова, вздрогнула на пороге кабинета от выбитого на табличке имени хозяина и, трепеща, вползла внутрь.

* * *

Джон Эдгар Гувер оторвал глаза от документа, лежавшего перед ним на столе, обвел синим карандашом один абзац, нажал кнопку селектора.

— Ко мне, — коротко бросил он и отпустил кнопку.

«Все приходится делать самому, — раздраженно подумал он, — никто ничего не замечает, никто не хочет думать, всем на все наплевать. Десять тысяч сотрудников, а я, как и двадцать лет назад вынужден читать рапорты агентов. Потому что никто ничего не замечает!»

Джереми Уоксворт, помощник директора ФБР, едва войдя в кабинет, сразу определил: шеф не в духе, четвертая степень. Впрочем, кто же будет в добром расположении духа, находясь на рабочем месте в половине первого ночи, а четвертая степень — не пятая, вот тогда был бы полный швах. Уоксворт склонил голову, изобразив почтительное внимание.

— Вы видели это? — грозно спросил Гувер, бросая документ через стол.

— Да, сэр, — Уоксворту хватило одного взгляда, — рапорт агента Ривкина из Нью-Йорка, составлен вчера, извините, позавчера, 5 января в 22.45, не содержит пометки «срочно», поэтому поступил обычным порядком в 11.45 в отдел надзора за сотрудниками иностранных посольств, после анализа в 16.30 переправлен мне как представляющий определенный интерес, убедившись в ценности информации, я в 19.40 направил его вам, отметив пассаж, привлекший мое внимание. Тот же самый, осмелюсь заметить. Там пометка карандашом.

Он протянул руку и положил рапорт перед Гувером. Тот взял его и немного повертел в свете настольной лампы. Действительно, тонкая карандашная линия, почти покрытая его энергичным росчерком.

— Смените карандаш! — досадливо сказал Гувер, быстро остывая.

— Есть, сэр, — ответил Уоксворт. — Какие будут распоряжения?

— Эти документы необходимо изъять. Тесла всегда был удивительно скрытен и, случалось, годами держал в сейфе уже готовые изобретения. Он настолько верит в свою гениальность, что нисколько не опасается конкурентов. А так как он всегда работал один, то не у кого даже узнать, что он там изобрел. Вполне возможно, что это что-нибудь невероятное, невозможное, сумасшедшее, в его обычном стиле. Все равно мы не можем допустить, чтобы это попало в руки наших врагов, настоящих и потенциальных. Кто знает, как они этим воспользуются? У идей Теслы, даже самых невероятных, невозможных и сумасшедших, есть одна пренеприятная черта — они всегда реализуются, рано или поздно.

— Это понятно, — мягко сказал Уоксворт, — но какие будут распоряжения?

— Не понятно?

— Понятно. Мне бы распоряжение, письменное.

«Ни работать не хотят, ни брать на себя ответственность», — с горечью подумал Гувер, взял лист бумаги и написал:

«Поручаю мистеру Дж. Уоксворту организовать выемку документов из сейфа в номере мистера Николы Теслы в отеле „Нью-Йоркер“, г. Нью-Йорк. Документы представляют угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов.

Дж. Эдгар Гувер. Вашингтон, округ Колумбия. Январь 7, 1943. 00.49».

— Кому поручите выполнение операции? — спросил Гувер после того, как Уоксворт внимательно прочитал документ и положил его во внутренний карман пиджака.

— Агенту Корнеллу, сэр.

— Он уже работал по Тесле, — в словах Гувера не было вопросительной интонации.

— Да, сэр.

— Что ж, хорошо.

* * *