ЗАГАДКА НИКОЛЫ ТЕСЛА

Похожий звук издал и Сэм, который заехал к Серову тем же вечером, привез продукты. Он мельком глянул на письменный стол, на котором по-прежнему лежал сложенный из карточек паззл. и сразу оживился, засуетился, принялся складывать из привезенных продуктов собственный паззл, вышло что-то весьма вкусное и хорошо сочетающееся с виски «Мэйкерс марк». В общем, получился у них маленький праздник.

Глава 20 Черная пятница, март

В тот вечер Сэм, естественно, никуда не поехал. А поднявшись с утра, озадаченно спросил: «А какое сегодня число?» - и стал шарить глазами по стенам.

Точно ответить ему Саров не мог, он сам сбился со счета дней, поэтому он взял мобильник, разблокировал клавиатуру, хотел уже посмотреть на дисплей, но Сэм отвлек его.

– Молодежь! - протянул он. - А я больше люблю по старинке, чтобы календарь на стене висел. Где-то ведь у меня был. - Он принялся бродить по комнате, заглядывая во все углы, под столы, приговаривая: - А куда же я его засунул? А, вот он! - воскликнул, наконец. Сэм, извлекая рулончик из-под лежанки.

– Мемориальный, между прочим, коллекционеры бы с руками оторвали.

Он развернул рулончик. Обычный настенный календарь на 2009 год, разве что картинка необычная, хотя и очень известная, и широко растиражированная: Тесла сидит в кресле, читает книгу, вокруг-молнии, молнии, молнии. И надпись, соответствующая в картуше почерком, похожим на почерк Теслы: Эксперимент Николы Теслы, Колорадо-Спрингс, 1899.

– Юбилей какой-никакой, - сказал Сэм, приклеивая скотчем календарь к стене, - сто десять лет.

Приклеил, собрался и немедленно уехал, даже кофе не попил.

«Очень интересно, - сказал сам себе Саров, подходя к календарю, - зачем это он его привез?» Он точно знал, что никакого календаря под лежанкой не было, после развода с женой он приучился сам делать уборку, не хуже, чем Танька, пожалуй, и получше, вот и под лежанкой шваброй прошелся, до самых стен, ничего там не было. Впрочем, на календаре тоже кое-чего не хватало. Ведь подобные календари выпускают обычно какие-нибудь общества или фирмы в качестве дешевого сувенира и одновременно постоянного напоминания о своем существовании, ничего подобного на календаре не было. Но скорее всего было - присмотревшись. Саров заметил, что от календаря снизу было что-то отрезано, очень ровно, но все же отрезано, нижняя кромка была совсем не такой, как верхняя. «Очень интересно, - вновь повторил Саров и уставился на календарь, - нет, все же бестолковая вещь, если вдуматься, - подумал он, - ну как по нему определить число, если ты не знаешь дня недели? И самой недели. И даже месяца. Нет, сейчас все же должен быть февраль». Он принялся прикидывать, сколько дней прошло со злосчастной черной пятницы. Никак не больше десяти. Или все же две недели? Но все равно еще февраль. А взгляд уже переполз на март, прошелся по первому столбцу чисел, по второму и, не, дойдя до низа, замер на пятнице, пятнице, 13. «Вот ведь черт!»- воскликнул Серов. Действительно, черт, и пятница его. Впрочем, есть и другие любители этого дня. Вот и Саров ощутил какое-то возбуждение при одной только мысли о нем, какой-то даже зуд, просто руки зачесались что-нибудь сделать именно в этот день. То есть, конечно, не что-нибудь, не абы что, а что-то очень даже конкретное, с непонятным, правда, результатом. Что-то, к чему подталкивали его и документы из шкатулки, и Фрэнсис с Сэмом, которые вдруг объединились впервые в сознании Серова, и все обстоятельства. «А ведь дел-то еще непочатый край!» - промелькнула мысль, и зуд перешел в лихорадочную деятельность.

Собственно, что он успел сделать? Да, считай, почти ничего, расшифровал схему приемника. Приемник - он на то и приемник, чтобы что-то принимать. А вот что? Понятно, что электромагнитные волны, какие-то сигналь», но какие? И откуда? Из космоса? Или с Земли? И кто их будет передавать? Или уже передал?

Вопросов много, а ответы должны содержаться в документах из шкатулки, это факт. В который раз Саров разложил бумаги перед собой. Дело все же несколько облегчилось, все, что имело отношение к расшифрованной Серовым схеме, можно было теперь отложить в сторону.

Остались числа, ни к чему не привязанные. Числа и размерности к ним. Вот, например, 38 958 км, это, как было известно когда-то любому школьнику, приблизительно размер меридиана или, если угодно, экватора. Но написанное рукой Теслы имело отношение, конечно, к длине волны. Тем более, что сочеталось это со значками «си?» и «…?», написанными на полях одной из статей рядом с абзацем, посвященном сверхдлинным стоячим волнам на земной поверхности.