Загадка платины. Том 1

Прошло некоторое время, и свет стал тускнеть. Перед глазами Сильвены всё ещё плавали фиолетовые круги, но наконец она различила контуры холмов и силуэты сундуков – это были горы золота и драгоценных камней. Они отражали свет, который излучал небольшой, похожий на монету предмет. Он лежал в дальнем конце помещения на изящном мраморном постаменте. Свет этот всё тускнел, и наконец Сильвена смогла оглядеться по сторонам. Золото и драгоценности мало её интересовали. По крайней мере, сейчас. Её безудержно манил к себе этот загадочный, светящийся предмет, и Сильвена пошла вперёд, не обращая внимания ни на что. В сердце возникли уверенность и надежда – сродни тем, что принцесса испытала, когда её вела Звезда. Её наполнило ощущение правильности происходящего и собственного предназначения, ждущего там, впереди. Свет амулета проникал прямо в душу, озаряя самые потаённые уголки. Приносил давно забытый покой.

С каждым шагом воспоминания обрушивались на Сильвену сплошным потоком и тут же меркли, как гаснет под струёй воды огонь. Тускнели, оставляя лишь слабый болезненный след.

Это были не те воспоминания, о которых она мечтала. Она вспоминала руки, ноги, животы… Тела людей, которые касались её. От этих образов к горлу подкатывала тошнота, но Сильвена продолжала путь. Она чувствовала, что самое главное находится там, впереди. Осталось ещё несколько шагов, и, если бы даже её заставили идти по раскаленным углям, она бы пошла.

Уже у самого постамента силы оставили её, и Сильвена рухнула на колени, цепляясь пальцами за сверкающий диск на тонкой гибкой цепи. Потянула на себя и вскрикнула, когда её накрыла последняя яркая вспышка. Более яркая, чем все другие, и самая болезненная из них.

Невесомые шторы колыхались над огромным окном. Деревья лишённые листвы заносили крупные хлопья снега.

В комнате, где она стояла, пылал огонь в очаге, но вместо уюта господствовал страх.

Сильвена видела собственные руки, державшие кубок с пахучим зельем. Смотрела на своё отражение в этой мутной воде и знала, что собирается сделать сейчас. И точно знала, что Давен не знает. Только она сама.

– Зачем ты пришёл? – собственный голос был хриплым от усталости и боли, от напряжения этих недель. Сильвена уже не помнила, когда спала в последний раз.

Давен стоял у неё за спиной, в нескольких шагах.

– Потому что я останусь с тобой. Что бы ни случилось.

Сильвена вскинулась, оглянулась через плечо. Мгновение смотрела в зеленые, как озерные глубины зимой, глаза. И отвернулась, поняв, что ещё секунда – и она не сможет сделать то, что задумала.

Сильвена снова взглянула на своё отражение и тихо-тихо, так чтобы Давен не мог услышать, прошептала:

– Прощай.

Поднесла кубок к губам и осушила залпом. Кажется, Давен понял. Почувствовал боль, которая мгновенно пронзила и сердце принцессы. Закричал, бросился к ней, силясь вырвать кубок из рук.

– Не смей! – выдохнул он, прижимая Сильвену спиной к стене. Та молчала. Было слишком больно, чтобы говорить. Связь, которую они выпросили у Прародителя с таким трудом, тлела и сгорала на глазах.

– Я тебя ненавижу… – прошептал Давен и впился поцелуем в её губы, – ненавижу, потому что ты всё всегда делаешь по-своему, – горячие губы обжигали кожу на шее, руки шарили по телу. – Ты не посмеешь оставить меня, – шептал Давен, срывая шёлковое одеяние, в его пальцах разлетавшееся в клочья.

Сильвена не сопротивлялась. Ей было слишком больно и слишком хорошо. К глазам подступили слёзы.

– Так будет лучше для тебя… – прошептала она, но Давен не слышал, продолжая целовать, кусать, касаться нежно, сжимать до боли – пока не швырнул на кровать и не накрыл собой. – В последний раз… Пожалуйста, Вен… Будь со мной.

Глава 19

Ни с кем другим Сильвена не чувствовала себя такой слабой. Такой беспомощной и такой беззащитной.

И в то же время, сколько она себя помнила, Давен всегда был рядом с ней. С тех пор, как Сильвена в первый раз ступила в зал приёмов с венцом на челе. Ноги чуть не подогнулись, когда принцесса увидела перед собой того, за кем так часто наблюдала в лесу. Сильный и широкоплечий, одетый в кольчугу посвящённого Прародителю, с сияющей белой кожей и волосами яркими, как огонь, этот воин стоял перед ней на коленях. Этот воин готов был повиноваться ей. Этот воин уже был «её» – так Сильвена считала. Как жестоко она тогда ошибалась…

Давен показал принцессе её ошибку в первую ночь, когда та явилась к нему в храмовый покой. Сильвена несла в руках шарф – обычный фавор, какой часто дарили дамы рыцарям, чтобы те сражались за этот дар. Сильвена была исполнена уверенности – в собственной красоте, в собственной власти и собственном милосердии. В том, что этот воин не сможет ей отказать.

«Потому что я – его принцесса. Он воспитан, чтобы быть моим слугой».