Читаем Загадка пропавшей экспедиции полностью

В свой первый сезон в Арктике корабли Франклина прошли пролив Веллингтон до 77° с. ш., но затем — то ли из-за того, что лед им преградил дорогу, то ли из-за задержки смены сезонов — они повернули назад. Экспедиция попробовала двигаться ранее неизведанной протокой между островами Батерст и Корнуоллис на юг к проливу Барроу. Мак-Клинток писал: «Редко такой успех выпадает на одного полярного мореплавателя за один сезон. И когда „Эребус“ и „Террор“ нашли подходящее укрытие на острове Бичи от наступающей зимы 1845-46 гг., возможно, это было самыми достойным вознаграждением за их труды первого года». Навигационный сезон начался в 1846 г. с расхождения льда в проливе Барроу и в Эребус-бей (их зимней гавани на острове Бичи). Корабли отплыли на юго-запад и были опять зажаты во льдах у северо-западного побережья острова Кинг-Уильям в сентябре 1846 года. Какой маршрут выбрал сэр Джон, чтобы добраться до этой точки, остается только гадать, хотя, вероятно, «Эребус» и «Террор» прошли через пролив Нил, который сейчас называется проливом Франклина и находится между островами Сомерсет и Принца Уэльского. Франклин верил, что этот путь успешно приведет его к той части побережья Северной Америки, которую он исследовал двумя десятилетиями ранее. По его картам и расчетам, в районе острова Кинг-Уильям должен был завершаться участок западного берега материка, который потом назвали Землей Короля Уильяма (расстояние Мак-Клинтоком оценивалось в 90 миль/145 км, но на самом деле оно составляло 62 мили / 100 км). Именно этого расстояния не хватало до завершения картографирования Северо-Западного прохода.

Северный участок этого неизвестного прохода был у самой крайней точки суши на северо-западе острова Кинг-Уильям. К этому месту с восточной стороны подошел Джеймс Кларк Росс в конце весны 1830 года, назвав его Виктори Пойнт.

Южный участок начинался с мыса Джона Херчела на южном берегу острова Кинг-Уильям. В 1839 г. Питер Уаррен Диз и Томас Симпсон исследовали берега материка. Двигаясь на восток к побережью полуострова Бутия, они в итоге повернули назад к южному берегу острова Кинг-Уильям. Моряки исследовали остров, пока не дошли до мыса Джона Херчела, где построили гурий — большую пирамиду из камней. Отсюда они вернулись к материку и повторили свой путь, теперь уже на запад. Этот путь со временем был продолжен до Берингова пролива — западных ворот прохода.

Любопытно и вместе с тем трагично, что и Росс в 1830 г., и Диз с Симпсоном в 1839 г. предположили, что район, который они исследовали, был продолжением материка. Здесь выступающая часть земли непосредственно соединялась с юго-западной частью полуострова Бутия. Когда в конце концов Франклин обнаружил мыс Феликс, северную оконечность острова Кинг-Уильям, то, вооружившись картами, описаниями и суждениями ранних исследователей, а также его собственными соображениями о географии региона, он, вполне возможно, решил, что путь по воде закрыт.

Предполагая, что продвижение на восток в этой точке приведет к смертельному исходу, он повернул корабли на юго-запад, прямо на постоянно растущую массу льда, которая панцирем выдавливалась из пролива Мак-Клинток, расположенного на северо-западе. Степень мощи этого ледяного потока невозможно вообразить. Это он покрыл все Северо-западное побережье острова Кинг-Уильям шрамами. Эта ледяная масса никогда не успевала иссякнуть за короткое лето, и корабли там ожидала смертельная ловушка. Она выглядит еще более жестокой, потому что вскоре стало известно, что маршрут вдоль восточного побережья острова летом регулярно освобождается от ледяного плена. И только во время завершающего, обреченного перехода последние моряки с «Эребуса» и «Террора» заполнили пробел, преодолев Северо-Западный проход. По словам исследователя сэра Джона Ричардсона, «они выковали последнее звено Северо-Западного прохода своими жизнями».

Таким образом, исследования острова Кинг-Уильям, проведенные Мак-Клинтоком, помогли воссоздать полную картину последних дней экспедиции. Новая информация дала основные ответы на вопросы о тайне смерти Франклина, хотя еще многое осталось невыясненным. «Иллюстрированные лондонские новости» 1 января 1881 г. попытались прояснить ситуацию: «Поиски [Мак-Клинтока] были поспешными и неполными, так как они не смогли пробиться сквозь снежные завалы и были вынуждены вернуться к судну до летнего схода льда».

Итак, пробелы в истории Франклина оставались, однако желание возобновить расследование катастрофы появилось не у британцев, а у двух ярких американцев, которые, не имея никакого полярного опыта, начали свои поиски независимо друг от друга.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное