Загадка пропавшей экспедиции

Другое письмо, написанное Инглефельдом 14 сентября и адресованное Джону Барроу-младшему в Адмиралтейство, отличалось от того, что он написал Бофорту. В нем объяснялось, что командор нанял не только Сазерленда, но и шесть офицеров, скрыв эксгумацию от своих матросов, поскольку опасался «суеверных чувств моряков». Самое примечательное в этом следующее: в письме к Бофорту причиной смерти Хартнелла командор называет «истощение», а в послании к Барроу Инглефельд выражается уже не так определенно:

«В первую очередь меня волновала возможность исследовать тело и подтвердить причину смерти. И хотя мы сделали все от нас зависящее и приложили все усилия, но смогли только расчистить середину, снять с крышки гроба медную пластинку и обнаружить, что вместе с телом в гроб не положили ничего, что могло бы дать нам ключ к пониманию участи его товарищей. Вот и все, что нам удалось сделать в условиях сильного мороза, разыгравшегося к полуночи».

Инглефельд заканчивает свое письмо Барроу просьбой сохранить все это в тайне, «поскольку в силу предрассудков некоторые сочтут эти работы святотатством, хоть мы их и совершали с благими намерениями». Если внимательно изучить распорядок жизни экипажа в тот день, то нет никаких сомнений, что Инглефельд провел на захоронении всего три или четыре часа до полуночи — назначенного часа отплытия «Изабель», хотя в его отчетах указано, что он вернулся на борт корабля к часу ночи.

К концу полевого сезона 1984 г. не осталось никакой надежды на то, что хватит времени на проведение эксгумации Хартнелла и Брэйна. Стало ясно, что команде ученых придется вернуться на этот арктический остров еще раз, чтобы завершить начатое.

После того как Хартнелла сфотографировали, началось восстановление первоначального вида могилы. Крышку гроба уложили точно так же, как она была расположена. Сверху ее засыпали топким слоем гравия, а питом укрыли все ярко-оранжевым брезентом. Стоя вокруг могилы с лопатами в руках, они заметили, каким ярким пятном выглядел этот светящийся брезент на фоне серой тихой могилы. «Похоже, у нас не будет проблем с поисками в следующем году», — сказал Коуэлл.

После восстановления внешнего вида захоронения команда стала готовиться к возвращению домой. Самолет должен был прилететь за ними через два дня. Оставалось достаточно времени на сборы, уборку территории, на дополнительные исследования, а также на то, чтобы хоть как-то попытаться «осмыслить» полученные результаты. Коуэлл и Русзала сходили в 35-километровый (22 мили) поход на мыс Рили и вернулись обратно, а Дамкьяр и Карлсон поднялись на гору на краю острова.

Битти проводил свободное время в одиночестве, устремив взгляд на бухту Эребус. Он вспоминал один из отчетов о ранних посещениях острова Бичи. Этот визит нанес исследователь и первооткрыватель Руаль Амундсен в августе 1903 г. Пытаясь пройти Северо-Западным проходом, он сделал остановку на острове Бичи, чтобы почтить память Франклина. Амундсен позднее писал в своих воспоминаниях под названием «Северо-Западный проход», что испытал «глубокое, торжественное чувство от того, что был на святой земле». Он представил себе, как «Эребус» и «Террор» готовились тут к зимовке, а также задумался о причинах стольких смертей в экспедиции: «Темные очертания крестов над могилами явились перед глазами как молчаливые свидетели моего присутствия. Призрак цинги впервые проявился в этом месте, и он призвал к себе если не большинство, то по крайней мере достаточную часть людских жизней». На острове партия Амундсена «восстановила единственное упавшее надгробие». На своем маленьком суденышке «Йоа», которое бросило якорь в бухте Эребус, Амундсен пытался принять важнейшее решение — какой маршрут ему предпочесть? И он выбрал правильный путь, став первым человеком, который успешно прошел по всему Северо-Западному проходу. Об экспедиции Франклина Амудсен писал, отдавая дань его подвигу: «Давайте поставим им памятник, более прочный, чем камень — в знак признания того, что именно они были первооткрывателями Прохода».

Вспоминая свои летние исследования, Битти все больше понимал, что хорошая сохранность тел моряков Франклина гарантирует успех его собственной экспедиции. В том, что за предстоящие месяцы работы в лаборатории на поверхность всплывут новые сведения о судьбе Франклина и его команды, сомнений у него практически не было.

Последний день пребывания ученых на острове Бичи, 26 августа 1984 г., выдался теплым и солнечным. Палатки быстро свернули и собрали все оборудование. Разровняли гальку на месте лагеря и собрали последние обрывки бумаги. Затем Битти дал радиограмму управляющему базы «Полар шельф» в бухте Резолют, и за ними выслали самолет. В последний момент успели отснять несколько завершающих кадров. Чтобы сделать групповую фотографию всех членов экспедиции сразу, пришлось установить штатив. И в это самое время с запада послышался звук самолета.