Читаем Загадка пропавшей экспедиции полностью

На следующее утро, когда они двинулись на север вдоль побережья, температура постепенно повысилась до 41 °F (5 °C), появилось солнце, и сменился ветер, так что теперь он дул с острова. Команда остановилась, чтобы снять парки, и оставалась в рубашках весь день. Теплый сезон привел к образованию большого количества талой воды, текущей ручьями из внутренних озер в сторону побережья, что существенно затрудняло работу, а на отдельных участках маршрута делало ее совершенно невозможной. Ученым приходилось преодолевать две мили для того, чтобы обследовать всего одну.

Хотя они планировали полностью изучить побережье до мыса Феликс у северо-западной оконечности острова, оказалось, что это невозможно осуществить пешим ходом. Когда ученые добрались до быстрой речушки на мысе Мария-Луиза, в 12 милях (20 км) к югу от мыса Феликс, было принято решение повернуть на юг. После безуспешных поисков лагеря Франклина, который обнаружили Мак-Клинток и Хобсон в 1859 г., они остановились здесь на ночлег, чтобы на следующий день вернуться к мысу Виктори Пойнт.

Члены поисковой экспедиции покинули лагерь утром 30 июня и потащили все свое снаряжение на юг, к берегам другого полноводного ручья. Глубина воды и скорость течения были слишком велики, чтобы перейти его вброд, и группе пришлось отклониться от маршрута и зайти на лед пролива Виктория. Они завернули свои пожитки в большой кусок оранжевого брезента, связанного концами вместе. Волоча этот огромный узел и собственные тяжелые рюкзаки, ученые с трудом пробирались то по разбитым грудам прибрежного льда, то по гладкому льду вдали от берега.

В последующие два часа они шагали, брели по воде, перепрыгивали разломы и трещины, обходили открытые протоки с сильным течением, пока не смогли добраться до безопасного участка берега на дальней стороне речушки. Отдохнув, они продолжили исследования, двигаясь на юг вдоль берега вплоть до Виктори Пойнт, где в 1930 году побывал Джеймс Кларк Росс.

Стоя лицом к югу на небольшом возвышении, Битти с удивлением вглядывался вдаль. Он был поражен тем, насколько точно был изображен пейзаж на гравюрах, сделанных по наброскам Росса из неудачной экспедиции его дяди, капитана Джона Росса, в 1829–1833 гг. Джеймс Кларк Росс так описывал свой визит сюда:

«На Виктори Пойнт мы воздвигли гурий из камней высотой в шесть футов и вложили туда контейнер с кратким описанием хода экспедиции, отметив время ее отправления из Англии… хотя я должен сказать, что мы не имели и самой слабой надежды на то, что наше сообщение когда-либо попадется на глаза европейцам».

Несмотря на точность гравюр, ученым так и не удалось найти гурий, построенный Россом. Сохранилась только небольшая пирамидка, сложенная в середине 1970-х годов.

Виктори Пойнт — низкий выступ суши в заливе Виктория, который возвышается над уровнем моря менее чем на 33 фута (10 м). На юге от этого места хорошо виден мыс Джейн Франклин, постоянно покрытый снегом, а на западе просматривается тонкая горизонтальная темная линия мыса Франклин Пойнт. Росс дал названия этим местам в 1830 г., а про Франклин Пойнт записал в своем журнале, что «если где-то уже и существует точно такое же название, то эта честь… вне всякого сомнения — меньшая из того, что заслужил этот офицер». (По странной иронии судьбы сэр Джон Франклин умрет через семнадцать лет в том месте, откуда видны и Франклин Пойнт, и мыс Джейн Франклин.)

В двух милях (3 км) к югу от Виктори Пойнт Битти и его маленькая поисковая партия дошли до небольшой возвышенности. 25 апреля 1848 г. именно здесь собрались команды «Эребуса» и «Террора», вынужденные покинуть свои суда, оставшиеся на вечном приколе на северо-северо-западе в 15 милях (24 км) отсюда. В этом месте и на острове Бичи был найден ключ к разгадке судьбы экспедиции Франклина, поскольку именно здесь была оставлена важнейшая записка, содержавшая скудную, но конкретную информацию о состоянии и действиях членов экипажей в период между их зимовкой на острове Бичи в 1845-46 гг. и оставлением судов 22 апреля 1848 г.

Разбив лагерь, Битти готов был провести два дня в тщательном исследовании и картографировании местности, а также в съемке прилегающих территорий. Две палатки были установлены друг напротив друга, чтобы команда могла готовить пищу и общаться в своем собственном импровизированном дворике. В первый же вечер небо потемнело до темно-фиолетового цвета, а в тучах засверкали молнии, иногда доходя до земли. И хотя над их лагерем все еще светило солнце, люди с беспокойством поглядывали на грозовой фронт, двигавшийся в юго-западном направлении. Этот участок, известный как место высадки Крозье, был настолько ровным, что возвышающиеся металлические стойки палаток вполне могли бы превратиться в громоотводы. Все вздохнули с облегчением, когда гроза прошла стороной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное