Загадка штурмана Альбанова

— Это действительно похоже на болезнь, — подтвердит он в одном из интервью. — С тех пор я отправляюсь в Арктику почти каждую весну, уже в апреле, как перелетная птица, чувствую ее зов. Тогда меня пригласили организовать жизнеобеспечение группы бельгийских ученых, которые по заказу Газпрома изучали влияние нефтеразведки и геологоразведки на экологическое состояние тундры. Мне крупно повезло, мы жили тогда не отдельным лагерем, а среди ненцев. До этого момента я считал себя вполне цивилизованным человеком, несколько раз был за границей. И тут попадаю в почти первобытный чум. К северным кочевникам, суровый образ жизни которых не менялся столетиями. Когда я узнал их ближе, я стал ими восхищаться. Ненцы — такое же естественное звено арктической жизни, как олени, волки, песцы. Они живут в гармонии с природой и потому счастливы. Мы потеряли эту связь, и потому несчастны. И, главное, не можем понять причины своего несчастья. Первое правило, которому ненцы следуют и которое мы преступно забыли: «Эта земля нам досталась от наших предков. И все это в первозданном виде мы должны оставить своим потомкам». Они никогда не повышают друг на друга голоса. Не ссорятся, им просто не из-за чего конфликтовать. Ненцы никогда не ловят рыбу и не стреляют дичь больше необходимого. Вернувшись из экспедиции, я уверился в мысли, что так называемые цивилизованные люди — варвары по сравнению с ненцами, особенно с точки зрения отношения к окружающей среде. Ненцы, живущие в гармонии с природой, правильнее нас! Арктика перевернула мою жизнь! Чем дальше на Север, тем чище люди. Арктика стала моей душой. Если для некоторых Арктика — студеная ледяная пустыня, то для меня — это самое красивое место на Земле.

Олег — законченный и неисправимый романтик, в том высшем смысле, что считает: своим личным примером он что-то может изменить к лучшему в нынешнем сугубо практичном, более того, циничном, человеческом мире, к которому легче приспособиться, чем противостоять ему, который все больше сходит с ума, отравленный, словно наркотиком, идеологией потребления и тем самым неумолимо катится к своему нравственному, а значит, и физическому концу. Олег считает, что еще можно его повернуть вспять. В этом суровом и мужественном человеке с по-детски распахнутыми огромными голубыми глазами необыкновенно добрая и мягкая душа, почти ребенка. Кому в XXI веке, когда все покупается и продается, в том числе даже Родина, придет в голову в одиночку спасать детенышей гренландских тюленей, тем более, когда древний варварский промысел по добыче белька (так зовут новорожденных детенышей тюленей) — издревле чуть ли не единственный способ пропитания и существования для многих поморских поселений?! Самый простой способ — через ту же Государственную думу, которая не очень-то задумывается о последствиях принимаемых ею законов, — попытаться запретить жестокий промысел, но тем самым обречь живущие за счет этого промысла деревни на вымирание, а людей — на озлобление. Но есть другой путь — доброты ко всему живому, и прежде всего — к самому человеку, пробуждая в нем скрытые добрые человеческие чувства. И Олег Продан создает проект «В гости к новорожденным тюленям», смысл которого, грубо говоря, в том, чтобы показать процесс рождения беспомощных и доверчивых тюленят — белых пушистых комочков с огромными печальными глазами, словно они заранее знают о страшной судьбе, — как можно большему количеству людей. В том числе состоятельных, так называемых новых хозяев жизни, имеющих голос и влияние в общественной и экономической жизни страны. Чтобы, с одной стороны, на вырученные от этого вида туризма средства дать новое направление жизни обреченным на вымирание деревням, задействовав в проекте местных жителей, с другой стороны, — помочь огрубевшим в жесткой конкурентной капиталистической реальности душам новых хозяев жизни освободиться от приобретенного наносного в этой борьбе.