Загадка штурмана Альбанова

Но на этом большевистская подлость по отношению к А. А. Брусилову не закончилась. Его воспоминания, изданные в 1963 году, были урезаны, вторая часть их была просто отброшена. Но так как многие знали, что существует вторая часть мемуаров, в предисловии к «Моим воспоминаниям» А. А. Брусилова от редакции указывалось, что вторая (урезанная) часть мемуаров не опубликована потому, что является фальшивой, потому как написана женой Брусилова — Н. В. Брусиловой-Желиховской, которая «отдельным заметкам и наброскам покойного придала композиционную стройность и антисоветскую направленность. Целью ее кощунственных «упражнений» с заметками покойного супруга было «оправдание» его перед белой эмиграцией»…

Добившись одиннадцатимесячного отпуска на службе — в надежде осуществить за это время свой план, — Георгий Львович покупает в Англии за 20 тысяч рублей старую, построенную еще в 1867 году, но еще прочную и надежную шхуну «Пандора II» водоизмещением около 1000 тонн (231 регистровая тонна) и называет ее «Св. Анной» — по имени А. Н. Брусиловой, жены Б. А. Брусилова, отпустившей на снаряжение экспедиции 90 тысяч рублей. Судно было вполне приспособлено к арктическим плаваниям, так как специально строилось для поисков пропавшей в 1845 году в Канадской Арктике английской экспедиции Франклина, потому имело тройную дубовую обшивку толщиной до 0,7 метра. Шхуна не впервые оказывалась в русских водах, в 1893 и 1896 годах под названием «Бланкатра» она плавала к устью Енисея в составе торговых экспедиций английского капитана Д. Виггинса. По пути на восток Г. Л. Брусилов планирует изучать арктические и дальневосточные моря в промысловом отношении, расходы на экспедицию должен окупить зверобойный промысел. Для этих целей было создано акционерное общество, главным пайщиком которого и стала А. Н. Брусилова, сам же Г. Л. Брусилов, кроме своего морского опыта — полярный его опыт был весьма скромен, — ничего в общий пай внести не мог.

Длина корпуса «Св. Анны» была 44,5 метра, ширина — 7,5, осадка 3,7 метра. В литературе обычно указывалась мощность паровой машины «Св. Анны» всего в 40 лошадиных сил, которые позволяли ей развивать скорость в 5,5 узлов. Но эти данные относятся к судну, когда оно еще называлось «Бланкатра». Позже оно подвергалось ремонту, во время которого, очевидно, была заменена и машина, потому как старший помощник капитана Н. Андреев, который впоследствии отказался от плавания, в своем интервью газете «Новое время» назвал такие параметры: «Машина имеет мощность в 400 индикаторных сил, ход 7–7,5 узлов». По парусной оснастке это было трехмачтовое судно с прямыми парусами на фок-мачте и относилось к баркентинам. Брусилову нравилось называть его шхуной, вслед за ним так стали называть «Св. Анну» и другие. На судне было достаточно комфортабельных кают с паровым отоплением, в носовой части по бортам были установлены две гарпунные пушки. Во время перегона из Англии в Петербург, в котором в качестве старшего штурмана участвовал В. И. Альбанов, шхуна показала прекрасные мореходные качества.

До последних дней июля 1912 года на белоснежную красавицу «Св. Анну», стоявшую на якоре на Неве, грузили снаряжение и продовольствие. Продовольствие брали с большим запасом — с расчетом на полтора года на 30 человек. Рацион был хорошо продуман: пять сортов мяса, пять сортов масла, десять сортов муки и крупы, много консервированных фруктов и овощей…

Но перед самым выходом в плавание неожиданно возникли трудности с экипажем, прежде всего с командным составом. По первоначальному замыслу Г. Л. Брусилов намеревался иметь две группы вахтенных офицеров, как на военно-морском флоте, каждую из офицера флота и штурмана: офицер командует маневрами судна, штурман ведет счисление пути. Штурманами в экспедицию были приглашены В. Альбанов и В. Бауман, первую вахту Г. Л. Брусилов собирался стоять сам, на вторую был приглашен лейтенант Н. Андреев, который согласился на участие в экспедиции с условием, что он тоже станет пайщиком акционерного зверобойного товарищества. Но незадолго до отплытия А. Н. Брусилова, фактически являвшаяся полноправной владелицей судна, а значит, и самой экспедиции, и имевшая на экспедицию далеко идущие коммерческие планы, потребовала от Г. Л. Брусилова, чтобы мелкие акционеры вышли из дела, оставаясь на судне лишь наемными служащими. Надо заметить, что сам же Г. Л. Брусилов планировал коммерческую сторону экспедиции только потому, что без этого была невозможна сама организация экспедиции, сам он в такого рода делах был совершенно неопытен. Н. Андреев, в отличие от него, тоже видящий в организации экспедиции прежде всего коммерческий смысл, сразу не высказал своего окончательного решения по поводу этого заявления, но к отходу судна из Петербурга не явился, уклончиво пообещав присоединиться к команде на Мурмане.