Загадка смерти. Очерки психологической танатологии

18 сентября 1986 года в 12.30 дня я сидел в своей комнате и работал. Совершенно неожиданно в моем сознании возникли мысли о моем близком родственнике П., который живет в г. Тбилиси. Этого прекрасного человека я очень любил: он умен, высок, красив и благороден. Все родственники гордились им. Одновременно я думал, что он мог бы иметь другое, более красивое имя.

На этом я перестал думать о нем и возобновил свою работу. Вдруг в 12.50 позвонили из того учреждения, где я работаю, и сообщили, что мой родственник П., о котором я только что думал, скончался в Тбилиси и какая-то женщина просила сообщить мне об этом.

Я даже и не спросил, когда он умер и какие еще подробности могли бы мне сообщить. Удар был слишком сильным и неожиданным. Позвонил матери, которая, оказалось, знала, что П. тяжело болен, но его смерть ее тоже поразила: как я сказал, мы все очень любили этого человека.

Это поразительное совпадение во времени моих мыслей о нем и мыслей людей, которые решили сообщить мне о его смерти, не может быть случайным. Отмечу также, что начиная с 80-х годов в моей жизни такие предчувствия проявлялись несколько раз и в достаточно яркой форме. По-видимому, я обладаю даром сверхчувственных восприятий, хотя специально его развитием никогда не занимался. Полагаю, что мои танато-перцептивные способности начали усиливаться в связи с моими занятиями вопросами психологической танатологии.

§ 2. Клиническая смерть и парапсихологические явления

Мы видели, что достаточно часто люди, оживленные из клинической фазы умирания, рассказывают, как они чувствовали, что их душа, или «спиритуальное тело», выходит из тела физического. Если такое явление действительно возможно, то возникает также возможность понимания тех механизмов, с помощью которых мысли сообщаются на большие расстояния без участия известных органов чувств и технических средств.

Я считаю, что в таком случае даже у живого и вполне здорового человека психическое «Я» со своими огромными способностями и парапсихологическими восприятиями может стать преобладающим.

Чем свободнее психическое «Я» человека от его тела, тем сильнее его специальные высшие, в том числе парансихологические способности. Его «Я» (духовное Я, индивидуальная душа) может свободно странствовать и воспринимать события, происходящие очень далеко от того места, где находится тело человека.

Повторяю: если разделение «духовного Я» (души) от тела человека реально, то следует ожидать, что в сновидениях, в гипнозе, а также при некоторых психозах (в первую очередь при шизофрении) парапсихологические способности человека могут усиливаться. Усиление этих способностей должно наблюдаться и у актеров на сцене в моменты наибольшего вживания в образ героев, роли которых они играют. В другой работе я показал, что в такие промежутки времени происходит «нормальная деперсонализация» личности актера. У него одновременно появляется два образа своего «Я» (два «Я-образа»): «Я-образ» действующего, играющего роль человека и одновременно «Я-образ» наблюдателя за этой игрой [116].

Исходя из этих идей можно предположить, что наиболее тонкая интроспекция (внутреннее наблюдение за своими психическими состояниями и переживаниями) предполагает усиление иарапсихологических способностей через расщепление «Я» личности.

Наша концепция подтверждается многочисленными фактами, свидетельствующими о том, что парапсихологические способности человека в сновидениях усиливаются. Так, Луиза Райн, в течение 20 лет собирая данные о парапсихологических явлениях, пришла к выводу, что 65 % из них имеют место в сновидениях [117].

Деперсонализация и проблема смерти. Феномен отделения души от тела может переживаться не только в процессе клинической смерти, но и в других обстоятельствах, под воздействием сильных фрустраторов.