Загадка старинного кладбища

Ясное дело, я не против своей мамы – наоборот, очень даже за. Но когда в школе твоя мама учит твоих же приятелей – это вообще-то серьёзное испытание. Сказать по правде, я постоянно боюсь услышать, как ребята её критикуют, а то и вовсе разносят по полной программе. Я же знаю, что мы вовсю обсуждаем тех, кто у нас преподаёт. Да я и сам чего только не наговорю, если у меня конфликт с учителем. Когда вчера одна из новых подружек Аманды прошлась по поводу «отстойной идеи» моей мамы привезти нас в Ренн-лё-Шато, мне стало дико неприятно. Мама своим ученикам хочет только хорошего – думаю, и другие преподаватели тоже. В конце концов, я же слышу, о чём мама говорит с отцом, когда приходит домой из школы.

Восемь взрослых встали из-за стола и выстроились в одну шеренгу у выхода из столовой. Мама переписала фамилии с доски и устроила перекличку. Сначала она занималась другими группами, а свою оставила напоследок.

– Эмма П., Саломе, Тео, Фарид, Тома, Оливье и Аманда, подойдите ко мне.

Аманда? Сердце у меня так и подпрыгнуло, а Тома мне подмигнул. Я слышал, как кто-то у меня за спиной стал возражать, но мама очень спешила и совсем не собиралась вступать в разговоры.

Мы все встали. Я обернулся к столу Аманды – она нехотя, нога за ногу, направилась к нам. Взглянула она на меня убийственно.

Глава 6

– Идите за мной! Наша экскурсия начнётся с церкви, – сказала мама, повышая голос, чтобы её было слышно за общим шумом.

Наша маленькая группка двинулась за ней. Мы вышли из столовой и по узкой тропке направились к небольшой церковке. На тропке за нами оставались следы – до нас по свежему снегу ещё никто не успел пройти. Я вертел головой, стараясь встретиться взглядом с Амандой, но она от меня отворачивалась.

– Всё в порядке, да? – всё-таки отважился спросить я.

– По-твоему, что-то может быть в порядке? – ядовито переспросила она, и глаза у неё стали злые-презлые.

По-моему? Вообще-то да. Я думал, что ей будет гораздо интереснее с нами, чем с её безголовыми подружками и безмозглыми приятелями, но сказать это, конечно, не решился. Я собрался что-то ответить, но Тома слегка ткнул меня локтем в бок, намекая, что не стоит.

В нескольких метрах от входа в церковь по обе стороны дороги возвышались каменные стены.

Справа от нас раскидистая сосна изнемогала под тяжестью снега, облепившего ветки.

Порыв сильного ветра – и нас засыпало этим снегом. Все мы зажмурились и уткнулись в воротники и шарфы, защищаясь от него. Кто-то начал громко возмущаться, я узнал сердитый голос Аманды.

Ветер не унимался, и мама поспешно втолкнула нас всех в дверь церкви.

– Ты только посмотри! – Тома показал мне на статую, скорчившуюся слева у основания каменного свода.

Я посмотрел: красный дьявол с отвратительной мордой и сложенными на спине крыльями злобно уставился на нас, словно не хотел пускать в своё жилище. Дьявол в церкви, ну и ну! Откуда он тут взялся? Потом-то мы узнаем, что это не единственная странность здешних мест, загадочных и необычных.

Мы сделали ещё несколько шагов и сбились в кучку в середине церкви. Со всех сторон нас окружали статуи, яркие фрески, витиеватая резьба, позолота. Скамьи и кафедра тоже были украшены великолепной резьбой. Всё вокруг выглядело богатым и даже роскошным – странно для маленькой церкви, к тому же в такой крошечной деревне.

Пол под ногами был сложен из чёрных и белых плиток, свод сиял тысячами золотых звёзд. Немного воображения, и вполне могло показаться, что ты в осенние сумерки смотришь на звёздное небо.

– Вот тут-то всё и началось в 1881 году, – раздался в тишине мамин голос. – Беранже Соньер, только что назначенный священником в маленькую деревеньку Ренн-лё-Шато, увидел плачевное состояние церкви, в которой ему предстояло служить, и решил немного её подновить. Он обратился за помощью к маркизе Мари-Анн Элизабет д’Отпуль и попросил у неё вспомоществования. Маркиза была последней наследницей старинного замка, мимо которого мы с вами проходили, когда приехали. Вы его помните?

Мы закивали, и мама продолжила рассказ:

– Маркиза дала аббату Соньеру небольшую сумму, с её помощью он мог начать работу, но все расходы эти деньги не покрывали. Аббат нанял нескольких работников и начал ремонт с алтаря, который вы видите перед собой.

Мама сделала несколько шагов в глубину церкви и показала на подобие обширного мраморного стола на одной ноге. Когда-то и на нём было что-то вырезано, но с годами почти всё стёрлось.

– Самое древнее в этой церкви – алтарь. Он относится к эпохе вестготов, и, как вы сами можете убедиться, уже невозможно рассмотреть рисунки, которые украшали его верхнюю плоскость и опору. Внимание Беранже Соньера сразу же привлекла опора, она была как будто повёрнута задом наперёд. Рабочие подняли тяжёлую мраморную плиту и увидели в опоре неглубокую выемку, в которой лежал пергамент.

История нас уже заинтересовала, и мы все невольно вытянули шеи в сторону алтаря.