Загадка тайного послания

– Мы идём на Фитцрой Стрит. Вы знаете, где это, Фитцрой Стрит?

– А почему вы только что улыбнулись?

– Потому что мы оба думаем о вчерашнем вечере. Она рассмеялась. – Ну, разве не пара дураков…?

Номер 22 по Фитцрой Стрит был высоким домом, выходящим прямо на тротуар, его кирпич потемнел, а в окне на улицу было объявление о сдаче комнат. Несмотря на сломанную урну, валявшуюся рядом со ступенями, и, несмотря на рёв и запах конской мочи, доносившихся с проходящей рядом Юстон Роуд, дом являл собой вид непреклонной респектабельности. На улицу выходила стена без окон, так что никаких пакетов с едой, охлаждающихся снаружи, никаких разбитых окон, заклеенных бумагой, никаких свидетельств студенческой убогости через не зашторенные окна. Рядом со звонком от руки на бумаге было написано «Миссис Дернкесс».

– В Слейде её имя записано. Она вроде предпочтительного приюта для новых студентов, полагаю, что у неё всё в порядке с отзывами. Женщина, с которой я разговаривала в Слейде, сказала, что миссис Дернкесс “родители доверяют”, что бы это ни значило. Не могу себе представить, что родители, чья девушка учится в Слейде, знают многое из того, что на самом деле происходит, если только они не живут на Юстон Сквер.

Прозвучал звонок. Через тридцать секунд после второго звонка девочка-подросток с ирландским акцентом открыла дверь. Не дожидаясь услышать, чего они хотят, она произнесла, – Комнат нет – все сданы.

– Я хочу увидеть миссис Дернкесс, девочка моя. Голос Таис Мельбур, мог бы пройти и сквозь сталь.

– О, да, мэм. Не разглядела вас сразу, извините, мэм. Сейчас я ее позову.

– Можно, мы войдём?

– Конечно же, можно, мэм, Я весь день мечусь между шестой и седьмой комнатами, пожалуйста, извините – беспорядок, который студенты оставляют, мэм и сэр. – Я сейчас её позову. И она пошла по коридору, который уходил вглубь дома. Дверь слева когда-то вела в переднюю гостиную, а сегодня, предположил Мортон, сдаётся кому-то, кому доверяют, что он не будет раскрывать шторы, выходящие наружу. Слева от них на верхние этажи вела лестница, по которой устало стелилось нечто считавшееся ковром и не падающее вниз, только благодаря удерживающим его потускневшим планкам. Перила и их стойки свидетельствовали о многочисленных конфликтах. В здании пахло варёным мясом.

– Я видел и похуже, – пробормотал Мортон.

– Я жила похуже.

Прислуга-ирландка снова появилась в конце коридора, приглашая их пройти к ней. Волосы девочки свисали из-под неопрятной шапочки потными кудряшками. Она застёгивала рукава, которые, похоже, были закатаны и пуговицы расстегнулись, когда она открывала им дверь. – Миз Де примет вас в гостиной, – сказала она, указав на последнюю дверь, и скрылась.

Постучавшись, они услышали пригласивший голос. Через открытую дверь они увидели комнату, битком заставленную мебелью, наверное, все «ценные» вещи со всего дома, остальное было оставлено жильцам. Диван «честерфилд»,[39] похоже, раскладывался в кровать. Стены были увешены картинами, на которых в глаза бросалось обилие коров, и рамки которых наезжали одна на другую. На другом берегу этого моря беспорядка, там, куда попадал свет от окна, сидела необъятная женщина. Её чёрное платье и чепец свидетельствовали об аскетизме, а вот избыток плоти утверждал излишество в еде. – Я миссис Дернкесс, – произнесла она. – Я не встаю.

– Не беспокойтесь. Таис Мельбур вошла в комнату так, будто была её владелицей и протянула свою визитную карточку. – Меня зовут миссис Мельбур из

Общества содействия заблудшим женщинам. А это один из наших патронов, хорошо известный писатель мистер Мортон. Наш визит связан с благодетельностью, миссис Дернкесс: мы ищем местонахождение одного из ваших жильцов.

– Местонахождение моих жильцов здесь, иначе они не мои жильцы. В этом отношении я очень строга. Мортон услышал в её акценте притворную аристократичность, но он плохо разбирался в английском, на котором говорят англичане, всё, что произносилось с опущенным Х, было для него «кокни»,[40] большая часть остального диалекта – «жеманная манерность».

– Мы надеялись, что вы сможете нам помочь.

– Была бы очень счастлива, помочь вам, миссис… м-мм – Мельбурс, я не надела очки, особенно, если вы поставите меня в известность, о ком идёт речь.

– Молодая женщина по имени Кэтрин Джонсон.

На её толстом лице появилась недовольная гримаса. Чувство тактичности отказало ей. – Ушла, – сказала она.

– Ах… – голос Таис показался таким же манерным, как и домовладелицы; он никогда раньше не слышал, чтобы она напускала на себя полный глянец человека среднего класса. – Как мы и боялись. От нас тоже ушла – о, нет, не как один из наших клиентов, не как одна из тех женщин. Скорее, как доброволец. Как помощница.

– Ушла. Миссис Дернкесс вздохнула. – Не как некоторые, не свернув свои пожитки, как арабы, посреди ночи, и втихаря, ускользнув на Фитцрой Стрит. Нет, она была доброй и честной девушкой; она исправно платила аренду, и за неделю вперёд, но всё равно она ушла.

– Могу я спросить, когда? Мы потеряли ее с августа.