Загадка Заболоцкого

Созданные по образу Божьему, мы предназначены играть активную, а не пассивную роль по отношению к природе. Мы глаза слепой природы: ее воля, чувства, разум. Мы сознание природы. Поскольку в природе коренится смерть, и поскольку человек – больше, чем природное творение, человек должен… быть способен… владычествовать над природой и, следовательно, над смертью.

Но с нашей стороны было бы эгоистично и безнравственно властвовать над смертью, то есть получить бессмертие только для себя самих. Жить нужно не для себя… и не для других… а со всеми и для всех… И эти «все» – не только живые, но и умершие [Федоров 1913: 201][283].

В стихотворении «Вчера, о смерти размышляя» Заболоцкий, как и Федоров, персонифицирует природу, а в последних строках вторит федоровскому утверждению, что человек – разум природы: «И сам я был не детище природы, / Но мысль ее! Но зыбкий ум ее!» Во-вторых, Заболоцкий представляет себе не только собственное бессмертие, но и длящееся бытие своих предшественников – Пушкина, Хлебникова и Сковороды, – предлагая таким образом ответ на высказывание Федорова, что «с нашей стороны было бы эгоистично и безнравственно властвовать над смертью, то есть получить бессмертие только для себя самих», трудиться нужно для блага «всех», и эти «все» – не только живые, но и умершие.

Наконец, есть один существенный момент, в котором Заболоцкий отличается от Федорова. Федоров одержим идеей борьбы между человеком и природой. Он риторически спрашивает: «Кто наш общий враг, единый, везде и всегда присущий, в нас и вне нас живущий, но тем не менее враг лишь временный?» И затем отвечает:

Этот враг – природа. Она – сила, пока мы бессильны, пока мы не стали ее волей. Сила эта слепа, пока мы неразумны, пока мы не составляем ее разума… Природа, враг временный, будет другом вечным, когда в руках сынов человеческих она из слепой, разрушительной силы обратится в воссозидательную [Федоров 1982: 521].

Заболоцкий провозглашает интеллектуальное превосходство человека над природой в ряде стихотворений – от «Вчера, о смерти размышляя» до «Читайте, деревья, стихи Гезиода». Иногда, как мы видели, природа и человек – или человеческие молекулы в какой-то иной форме – сосуществуют с ощущением равенства, взаимопроникновения и взаимозависимости. А иногда природа берет верх и оказывается вне досягаемости человека, как в «Змеях», некоторых частях «Лодейникова» и, возможно, в «Я не ищу гармонии в природе» и некоторых других стихотворениях. Лишь изредка Заболоцкий живописует жестокую борьбу, которая в мировоззрении Федорова зачастую выражена явно, а в остальных случаях подразумевается. Природа, по мнению философа, является либо врагом человека, либо его другом, а другом она может стать только через борьбу, через подчинение. Когда Заболоцкий придерживается аналогичной позиции в стихотворении, чаще всего оно содержит идеологическую нагрузку, как в стихотворении «Север», кратко рассмотренном выше, и отчасти в стихотворении «Творцы дорог», к которому мы обратимся сейчас.

И БОЛЬШЕ И МЕНЬШЕ, ЧЕМ СОВЕТСКИЙ ПОЭТ