Загадка загадочной загадки (СИ)

— Так, стоп! — вскинула руку Савостикова. — Белов что, в подъезде остался?

Она так подозрительно взглянула на меня, что я развеселился. Она меня что, сообщником нападавших считает?

— Да нет же! — горячо воскликнула Арина. — Я же говорю, мы вышли вместе! А потом Иван первым обратно зашёл, а мы за ним!

— А бандиты нам не дали войти! И потом он вышел, уже после них, и говорит…

— Значит, ему дали войти, а вам не дали? И вышел после них? — многозначительно протянула Савостикова, с прищуром глядя на меня. Я улыбнулся ей как можно лучезарнее. — А у него самого языка что, нет? Почему он молчит? — почему-то в третьем лице спросила она меня обо мне.

Улыбку с лица Арины как будто пипидастром смахнули. Да и Бочкарёв вытаращился на неё:

— Да ты что, Верка? — и обернулся ко мне, — Скажи ей, как было!

— Ну… — я почесал в затылке и огляделся. Мы стояли посреди тротуара, до сквера было всего ничего. Бедный Рич, такими темпами мы нескоро доберёмся. — Дай собачке погулять, — кивнул я на сквер. Свободных скамеек в пределах видимости не было, поэтому мы встали просто на дорожке в теньке, Савостикова спустила пса с поводка, и теперь рассказ начал я.

— Короче. Когда ты смотрела на часы и говорила, что тебе пора, было без десяти три. (Очередное фырканье я проигнорировал). То, сё, переодевание, прощание — минут семь. То есть без трёх три. Ты наверх, мы вниз. Лифт гудел, поэтому пешком. Наверно, как раз Виктор на пятый его вызвал. Встретила его на своей площадке?

Теперь глаза таращила уже Савостикова. Подумала, отрицательно помотала головой.

— Значит, как раз в лифт сел, и поехал вниз. На лестнице никого. Мы — на улицу. Дверь захлопывается плавно — секунды две. И сразу крики. То есть, они или прятались за лифтом, или вышли из двери на первом этаже. Что за дверь там? Не квартира ведь?

— Это запасной выход из магазина, — растеряно ответила Савостикова. — На первом этаже квартир нет.

Я кивнул.

— Мы прислушиваемся, дёргаем дверь, Арина ищет ключи — не больше минуты. Я захожу по темноте сразу до лестницы, Макс с Ариной пока в дверях подъезда. На площадке кишат, бегают, мне показалось, много людей. Они сразу свет из двери должны были увидеть, — тут я задумался, припоминая. — Кричали «Скорее! Быстрее!». Один быстро по лесенке на выход прямо тараном, я еле успеваю вбок отойти. Макс с Ариной снова на улице. Потом второй за ним, но когда первый уже вышел. Куда пошёл, видели? — смотрю на Арину.

— Первый не свернул, прямо пошёл… Да я и не смотрела… А второй Макса пихнул, не знаю, может в другую сторону вообще…

— Так. Первый в синей джинсовой куртке и футболке, в тёмных штанах, бейсболка, в руках ничего не было. Ещё что вспомните?

Похоже, мои короткие фразы и хронометраж заставили их отвлечься от эмоцио и перейти к рацио.

— Потом пахнуло от него, — сморщила носик Арина.

— Ремень у него с пряжкой такой приметной, в виде орла, — вспомнил Макс.

Неплохо. Я подождал ещё, но они покачали головами — ничего больше не вспоминалось.

— Второй… Что-то тёмное, с длинным рукавом, без куртки. Глаза карие.

И вопросительно на Арину смотрю. Она покачала головой.

— Часы! Часы у него в золотом корпусе, а циферблат чёрный! — возбуждённо говорит тут Макс. — Он меня кулаком двинул, я запомнил.

— Хм, — что-то странное, чую. — Левой двинул, или часы на правой были?

— Эээ… — Макс, сосредоточенно хмурясь, изобразил пантомиму удара в живот. — Правой двинул, а на ней часы.

— Угу, — кивнул я. — А я жду третьего, но он не пошёл сюда. И я…

— Какого третьего??! — хором перебивают меня.

Я озадаченно почесал в затылке, и медленно сказал:

— Там на площадке много людей было… А сбежало всего двое… Значит…

— Значит, остальные затаились в подъезде, пока мы там ползали? — с ужасом прошептала Арина.

— Я же пешком шла, никого на лестнице не было, — тут же возразила Савостикова.

— И за лифтом никого, — подхватил я. — Значит, всё же та дверь! В магазин.

Мы уставились друг на друга.

— И что теперь? — прошептала Арина.

— Надо предупредить Виктора Николаевича, — решительно заявила Савостикова.

Я закатил глаза.

— О чём его предупреждать? Его ведь уже ограбили! Если уж предупреждать, так других жильцов.

— В смысле — ограбили? — взвилась Савостикова. — У него ничего не взяли! Ни единой денежки!

Я заметил, что Макс стал краснеть. Стыдно? Или боится разоблачения? Да пофиг! Я высокомерно глянул на Савостикову:

— Да прям! У него взяли все денежки! И рассыпали вокруг фальшивки, чтобы он сразу в поли… в милицию не побежал.

Пока Савостикова переваривала это, Макс пронзительно глянул на меня. Я постарался глянуть в ответ не менее пронзительно, и при том опустил взгляд на его ботинки, и тут же снова — ему в глаза. Он понял, и из красного резко стал бледным.

— Да с чего ты это взял… — начала заводиться Савостикова, а я вдруг понял, что мне всё это резко надоело. Я демонстративно глянул на часы.

— Мне пора. Счастливо оставаться!

Круто развернулся и пошёл в сторону дома.