Загадки человека

Однако это в корне не верно, что и служит дополнительной поддержкой подобных настроев в больных головах. Все потому, что каждый, а это неоспоримый и давно доказанный факт, время от времени думает о самоубийстве в разные периоды жизни. Интересно, что причина для этого у одного может для другого стать причиной к противоположному – столь стремления и ожидания от жизни у людей разные. В итоге получается, что многие из нас заражены этим вирусом, который, словно некая форма герпеса, имеющегося у каждого человека, у одних выходит наружу часто, а у иных практически никогда. Все лишь определяет умение справиться с нашими фатальными желаниями и способом философского понимания мира.

История изучения самоубийств и их причин в России имеет очень непростую историю. Сначала вообще подобной проблеме не было принято придавать особого значения, а далее, в первые десятилетия советской власти, возникли трудности со способами идентификации реальных суицидальных актов от подозрительных. В России суицидами стали заниматься с начала XIX века. Сейчас уже трудно это представить, но тогда мы были одними из лидеров по наименьшему количеству таких случаев. Одной из первых была работа К. Германа, сравнившего уровень самоубийств на различных территориях империи. Он первый показал, что социальные крайности (к примеру, нищета и богатство) больше всего принуждают людей к совершению суицида. Затем К. С. Веселовский заметил влияние сезонов и урбанизации.

Черный момент длился с 1929 года по 1970-е годы, когда утверждалось, что самоубийство не может сосуществовать с социалистическим строем и изучать явление нет смысла. Имея бесспорные плюсы, коммунисты очень часто «перегибали палку», что и стало причиной событий, произошедших в конце XX века, которые они побудили сами. Ни секса, ни генетики в стране не существовало, несмотря на бумы рождаемости. Мало кто знает, но даже донорские сердца запрещали пересаживать аж до самого Горбачева, при том, что весь мир таким образом уже очень давно спасал людей. Вот и самоубийств у нас в стране будто бы не было, хотя все всё прекрасно понимали. Существует гипотеза, что запретили изучать эту тему не зря именно в конце 1920-х, когда строй стал по-настоящему железным и бескомпромиссным по отношению к каждому человеку, сломав все привычные устои, что не могло не повлиять на развитие бума самоубийств.

Так или иначе, даже во время революции 1917 года мы лидировали по количеству самоубийств. Их уровень был среднеевропейским лишь в крупных городах (по большей части Москве и Санкт-Петербурге). Какова причина? Россия была по большей части аграрная, среди крестьян сформировалась особая самобытная культура, в ней отсутствовало место необдуманным смертям в то время, когда имелась масса дел и семейных обязанностей, а социальная разница с богатыми не очень наглядна, поскольку их вокруг мало. Как только началась урбанизация, люди стали переезжать в города, тут же нахлынули революции, самоубийства и т.д. Значительный спад должен был произойти в годы Великой Отечественной войны, а потом все стало только хуже, и последний всплеск наблюдался в СССР лишь при М.С. Горбачеве, подавшему не оправдавшуюся надежду на лучшую жизнь.

Уже через пару лет мы стали одними из лидеров по самоубийствам, что повлияло на среднюю продолжительность жизни, особенно у мужчин, живущих в нашей стране почти на 15 лет меньше женщин. Интересно, но первое место долгое время занимала другая советская республика – Литва после прекращения «оккупации».

После удачного развала СССР во всех бывших республиках смертность от самоубийств значительно возросла, что определялось повсеместным ухудшением ситуации, а вот в некоторых восточноевропейских республиках она могла пойти на спад.

Что же происходит с нами сейчас? Последние десять лет Россия и Литва упрямо держат лидерство по количеству самоубийств. Причем цифры продолжали расти, несмотря на сокращение населения, и первый существенный спад выпал лишь на 2006 год, когда люди наиболее ярко осознали и увидели «чудо» высоких цен на нефть. Спасибо мировой топливной конъюнктуре, иначе бы навряд ли этот спад сумел наметиться в иных условиях в нашей совсем молодой и неразвитой экономике.

Любопытно: за год уходят по собственному желанию не менее 50 000—60 000 человек, но женщин из них всего лишь около 15 000. Так происходит потому, что сильный пол не любит выговариваться, больше пьет, имеет больше нереализованных тщеславных устремлений, а в методах самоубийства действует исключительно расчетливо. Подобная статистика тем удивительнее, что из всех попыток покончить с собой женщины удерживают уверенную пальму первенства, но почему-то у них это крайне редко получается. Вероятно, слабый пол чаще пытается просто привлечь к своим чувствам внимание или же на подсознательном уровне действует некая программа, помогающая выжить, даже если этого не хочется. Видимо, женщина использует неадекватные результату методы наложения на себя рук.