Читаем Загадки и легенды русской истории полностью

Для полноты образа князя Новгород-Северского обратимся к ветвям его родословного древа. Дед Игоря, черниговский князь Олег Святославич, женил своего сына Святослава на дочери знатного половецкого хана Аепы. Святослав Ольгович, отец Игоря, в 1146 г. обращается к своим половецким дядям по линии матери с просьбой помочь ему завоевать киевский стол, полагая, что имеет на него все права. Н.А. Баскаков, автор исследования «Тюркская лексика в “Слове о полку Игореве”», сообщает, что мать Игоря была дочерью Юрия Долгорукого, женатого на дочери половецкого хана Епиопы. Выходит, что у главного героя «Слова» обе бабушки были половчанками. Облик Игоря Святославича нам неведом. Но есть изображение его родного брата и соратника Игоревых половецких походов, знаменитого Буй-Тура Всеволода.

«Буй-Тур» Всеволод Святославич (XII в.)

Скульптор-антрополог М.М. Герасимов в 1948 г. воссоздал облик Всеволода Святославича (см. фото). В 1946–1947 гг. при археологических раскопках в Благовещенском соборе Чернигова была обнаружена первая гробница, поставленная в собор после окончания его постройки в XII в. Это была гробница Буй-Тура Всеволода. Череп был передан М.М. Герасимову, который не знал археологического порядка и места обнаружения черепа. По строению черепа он определил его как древненовгородскии тип с примесью южной крови. Глядя на бюст Буй-Тура, находящийся в Историческом музее Москвы, особенно на нос, брови, разрез глаз, никто, пожалуй, не возьмет на себя смелость утверждать, что перед ним славянский тип лица. Скорее согласятся, что это Тамерлан или Чингис-хан.

Близкие родственные связи с половцами были и у отца Владимира Мономаха, великого князя Всеволода I Ярославича. После ранней смерти своей первой жены — византийской принцессы Марии — он женился на дочери хана донецких половцев, в крещении получившей имя Анна. Хан Кончак помог женитьбе на своей дочери сыну Игоря Святославича Владимиру. Сын же Кончака Юрий принял православие, а в 1206 г. выдал свою дочь за сына Всеволода Большое Гнездо, будущего великого князя Ярослава — отца Александра Невского.

И хотя родственные связи тесно переплелись, они нисколько не мешали взаимным нападениям друг на друга. Так что вопрос, кто больше уничтожил русских в XI–XIII вв.: кипчаки-половцы или сами же русские князья друг друга. Игорь Святославич с одинаковым постоянством громил как русских, так и половцев, словно некие силы переключали его генетический код с русского диапазона на половецкий и обратно. Нам представляется, что он был лишь наиболее ярким представителем беспринципного конгломерата князей распадавшейся Киевской Руси. Однако будем справедливы к Игорю: Владимир Мономах, признаваемый историками разных времен как неутомимый борец за ликвидацию половецкой опасности, первым из русских князей использовал половецких наемников для борьбы с русскими же княжествами. В июле 1077 г. во главе русско-половецкого войска он взял «на щит» Полоцк, после совместного разграбления которого тысячи русских пленников были угнаны на невольничьи рынки в Тавриду. Мономах использовал половецких наемников в борьбе с дедом Игоря. Впрочем, тот занимался подобным ничуть не реже Мономаха.

Мы подошли к главному — половецкому походу Игоря в 1185 г. Половецкий хан Кончак замыслил большой поход на Русь. Впервые кипчаки имели на вооружении огнестрельные катапульты для метания зажигательных приспособлений. Главная цель — Киев. Чтобы обеспечить безопасность на правом фланге, Кончак просит «нейтралитета» у черниговского князя Ярослава (Ипатьевская летопись. С. 635). И добивается своего: Ярослав не участвует в походе русских князей на половцев. Тогда киевский князь Святослав обращается к Игорю Святославичу. Последний ведет себя довольно странно. Он, дескать, очень хочет воевать с половцами, но оказался такой туман, что войска не могли двигаться: «И бяшеть серен (т. е. туман. — Авт.) велик, ако же вон не можахуть зреима видячи перейти днем до вечера»{27}. Игорь сделал все, чтобы не попасть вовремя к началу решающей битвы. 1 марта 1185 г. у реки Хорол Кончак был перехвачен объединенным русским войском и разгромлен. Победа была полной: большая часть войска половцев ушла с поля боя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наша история

Быт и нравы царской России
Быт и нравы царской России

В этой книге представлена дворцовая жизнь русских царей, обычаи и быт царских дворов и русского народа с древнейших времен до начала XX века, включая правление последнего царя.Вместе с рассказом о национальных традициях, обрядах и обычаях в книге широко представлена тема нравственного состояния русского общества, что особенно актуально в наше непростое время, когда в стране отмечается падение нравственности.Сейчас нам как никогда важно знать, какими мы были, чтобы понять, какие мы есть и почему такими стали. Это позволит нам не повторять ошибок наших предков и не чувствовать себя изгоями при интеграции в сообщество цивилизованных стран.В книге также можно найти сведения об армии, торговле, государственном устройстве, религиозных отношениях и т. д., а материал книги расположен так, что позволяет легко найти ту информацию, которая интересует читателя.Книга содержит обширный тематический материал и предназначена для самого широкого круга читателей, в том числе и студентов.«Наше древнее общество ...сложилось путем непосредственного нарождения, без участия каких-либо пришлых, чуждых ему элементов. Варяжское вторжение, изгнание распустилось в нашем быту, как капля в море, почти не оставив следа. Своеобразная сила нашего быта так велика, что самая реформа и можно сказать революция Петра оказалась во многом совершенно бессильною».«Идея самостоятельности, нравственной независимости была нераздельна с идеей самовластия, а еще ближе, с идеей самоволия и своеволия. Вот почему мы, люди другого времени и других понятий о законах нравственности, не имеем права слишком строго судить об этом неизмеримом и безграничном своеволии и самовластии, которое так широко господствовало в нашем допетровском и петровском обществе, и особенно мало имеем права осуждать за это отдельные, а тем более исторические личности, которые всегда служат только более или менее сильными выразителями идей и положений жизни своего общества... Своеволие и самовластие в ту эпоху было нравственною свободою человека; в этом крепко и глубоко был убежден весь мир-народ; оно являлось общим, основным складом жизни».И.Е. Забелин о российской самобытности

Валерий Георгиевич Анишкин , Людмила Валерьевна Шманева

Культурология
Русь и ее самодержцы
Русь и ее самодержцы

Настоящая книга, по сути своей, является справочником, содержит выверенные сведения о возникновении Руси и ее становлении как государства и знакомит читателя с концепциями выдающихся российских историков, в числе которых Н.М. Карамзин, Н.И. Костомаров, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др.В кратком изложении даны наиболее заметные и значительные события, происходившие на земле русской, например, татарская неволя, семибоярщина, польская интервенция, восстание декабристов и др.Основу книги составляет краткое (справочное) описание периода правления каждого из восьмидесяти самодержцев от Рюрика до Николая II Романова в хронологическом порядке. Кроме того, она снабжена таблицами с генеалогическим древом Рюриковичей и Романовых.Книга предназначена школьникам, студентам, а также всем, кто интересуется историей России.

Валерий Георгиевич Анишкин

История / Образование и наука
Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России
Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России

Могла ли история России сложиться иначе? В книге повествуется о некоторых «развилках» на историческом пути России, ситуациях выбора из нескольких возможных сценариев, когда судьба нашего Отечества могла обрести другую траекторию. Противостояние Державности и Свободы, спор альтернатив и значимость «исторической случайности», роль исторических личностей, границы «пространства возможного», цена выбора — все это подается в историко-публицистическом контексте. Автор стремится перешагнуть через стереотипы исторического сознания, спровоцировать читателя на размышления, показать, что всякая история — это еще и набор альтернатив, что у России нередко был выбор, возможность хотя бы на время разомкнуть круг чередования реформ и контрреформ, свободы и «казармы», рывков вперед и провалов в прошлое. Для широкого круга читателей.

Владимир Николаевич Шевелев

Фантастика / История / Альтернативная история / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии