Загадки истории. Франкская империя Карла Великого

Первый масштабный поход против авар был предпринят Карлом в 791 г., когда выдвинувшиеся из баварской столицы Регенсбурга франкские войска тремя отдельными мобильными корпусами преследовали отступавших перед превосходящими силами противника авар чуть ли не до самых восточных пределов их степных владений, дойдя до Венского леса и места впадения в Дунай его правого притока реки Раба, протекающей по территории современных Австрии и Венгрии. Контролируя практически всю территорию врага франки были близки к окончательной победе. Однако начавшийся массовый падеж лошадей вынудил их отступить. Следующие несколько лет прошли в локальных стычках и непрестанной дипломатической борьбе. Карл искал союзников и пытался внести разброд и шатания, а то и открытый раскол в ряды врага. И то, и другое королю франков удалось. Он смог заручиться поддержкой со стороны князя хорутан Войномира, что практически удваивало силы франков, которые они могли бросить на восточное направление. Одновременно удалось подкупить многих представителей аварской знати, что позволяло ослабить противника. В таких условиях состоялся решающий поход 795 г., когда один из лучших франкских полководцев Эрих Фриульский и хорутанский князь Войномир огнем и мечом прошли всю аварскую территорию, штурмом взяли Хринг, захватив те несметные сокровища, по поводу которых столь восторженно высказался впоследствии Эйнгард. В кампании этого года силы Аварского каганата были окончательно подорваны. И франкскому королю оставалось лишь довершить начатое. На примере предыдущих кампаний в Италии Карл хорошо усвоил, что победить врага можно лишь решительно добив его в собственном логове и не давая времени и возможности восстановить силы. Нанести этот окончательно добивавший поверженного противника coup de grâce было поручено сыну Карла Великого италийскому королю лангобардов Пипину. Во второй половине 796 г. с многочисленным войском он вновь вторгся в пределы разоренного Аварского каганата.

Поверженные в ужас новым вторжением, сопротивляться которому у них не было уже никаких сил, авары убили собственного кагана и запросили через парламентеров пощады и мира, обещая собственноручно истребить всех своих вождей, выдать все оставшиеся сокровища и передать во владения франков все свои земли. В обмен на такую неслыханную покорность они просили лишь сохранить им их жизни. Выполнявший волю отца Пипин остался неумолим и непреклонен. Он повторно захватил и разрушил до основания Хринг, предварительно исторгнув из него все оставшиеся там после прошлогоднего разграбления сокровища. Новые трофеи были столь значительны, что везти их пришлось на пятнадцати больших тяжелогруженых подводах. Сам же аварский народ был предан безжалостному геноциду, продолжавшемуся затем в течение трех лет, вплоть до 799 г. Последнее сопротивление жалких обломков великого некогда народа было, несомненно, отчаянным. В эти годы сложили головы герои аварских походов, одни из лучших полководцев Эрих Фриульский и зять Карла Великого Герольд, однако это были уже лишь предсмертные конвульсии великого некогда племени, которое, подобно гуннам, наводило ужас на соседние народы Европы уже одним только упоминанием своего имени. Отныне это имя стало вызывать в памяти не образ страха смерти от рук его носителя, а мертвящий ужас погибели столь жестокой и забвения столь полного и всеобъемлющего, что это породило известную поговорку: «Погибоша, аки обре (авары)», то есть единовременно и без какого-либо следа.

Когда, идя вслед за военными отрядами, в земли бывшего Аварского каганата прибыли христианские миссионеры, чтобы крестом довершить умиротворение покоренного населения, то оказалось, что крестить некого, ибо «в Паннонии, – по словам современника, – не осталось в живых ни одного ее обитателя, а место, в котором находилась резиденция кагана, не сохранило следов человеческой деятельности…». Лишь глубокие, доверху заваленные мертвецами могилы да выбеленные ветрами разбросанные в степи человеческие и лошадиные кости остались скорбными напоминаниями о некогда могучем и ужасном аварском племени. Впрочем, степной останец Паннонии оказался столь удобен для кочевников, что столетие спустя его облюбовали и заняли новые выходцы из бескрайних просторов Евразии – венгры, важнейшим отличием которых от гуннов и авар было то, что они были не тюркоязычными, а говорили на языке, принадлежащем к финно-угорской группе уральской языковой семьи. В плане же военной угрозы соседним оседлым народам они оказались более чем достойными преемниками дела своих предшественников – великих кочевых народов древности и Раннего средневековья.