Загадки истории. Крымское ханство

И, наконец, важнейшим очевидным отличием крымско-татарской борьбы за независимость от Турции от украинской борьбы за независимость от Польши стала вовлеченность в события внешних геополитических игроков. В случае крымских татар можно проследить контакты с Ираном, Московским царством и Речью Посполитой, однако при этом серьезное содействие реально смогла оказать только Польша, да и то действуя скрыто, используя запорожских казаков. В случае же украинской национально-освободительной войны и последовавшей за ней Руины вовлеченность внешних сил была гораздо более существенной. Помимо Варшавы, которую в данном случае можно отчасти считать изначально внутренней силой, подобной Стамбулу для крымских татар, в украинских событиях активно и наиболее последовательно были задействованы также Москва, Стамбул и Бахчисарай. И это не считая менее вовлеченных участников, роль которых на разных этапах также могла быть весьма существенной.

Как бы то ни было, изначально именно Крымское ханство стало важнейшим союзником украинского казачества в Национально-освободительной войне украинского народа 1648–1657 гг. Несомненно, что обращение Богдана Хмельницкого за помощью к татарам было во многом обусловлено предыдущим, в том числе и успешным, опытом взаимодействия запорожцев и крымцев. Кроме того, оно позволяло гетману решить две важнейшие стратегические задачи. Во-первых, одним действием получить союзника и лишить поляков этого союзника, а также обезопасить собственный тыл от нападений со стороны крымских татар, как предпринятых по собственной воле, так и инспирированных. Во-вторых, Хмельницкий получал от крымцев столь необходимую казакам практически отсутствовавшую у них конницу. Легкая татарская кавалерия, бывшая, по сути, общенародным ополчением, несомненно, уступала польскому коронному войску в выучке и вооружении, однако могла компенсировать свои недостатки числом, высокой мобильностью на переходах, хорошей слаженностью походных и боевых порядков, дисциплиной и маневренностью. В сочетании с казацкой пехотой и артиллерией татарские конники представляли грозную силу, способную решить исход сражения.

Главной же тактикой крымского хана во время казацко-шляхетских войн было, по мудрому замечанию современника, не допустить перевеса ни поляков, ни казаков. Крымцы должны были всякий раз поддерживать более слабую сторону перед более сильной, чтобы они терзали друг друга, а татары получали от этого выгоду в возможности как взимать подарки и поминки, так и безнаказанно грабить польские и украинские земли Речи Посполитой. Задача ханской политики состояла при этом в обогащении своего государства и народа за счет грабежа и получения поборов и поминок с соседних народов и государств, прежде всего Речи Посполитой, Московского царства и Молдовского господарства. Далеко не случайно именно Ислям Герай развернул активную дипломатическую деятельность, рассылая многочисленные ярлыки, в которых настоятельно повторялись требования неукоснительно выплачивать поминки, не допускать задержек и недоплаты, погашать образовавшиеся ранее задолженности. Крымские историки отмечали выгоду успешной политики хана Исляма Герая для крымских татар. По их словам, эти сирые оборванцы за каких-то два года разбогатели так, что щеголяли в цветистых кумачовых нарядах вместо прежних сермяжных дерюг.

Богдан Хмельницкий и его казаки воспринимались в контексте этой политики двояко – и как пособники в грабеже земель Речи Посполитой, обещавшие к тому же платить за военную помощь в войне с поляками, и как средство для шантажа польского короля, который должен был стать более сговорчивым в выплате дани крымскому хану в благодарность за то, что татарский правитель отошел бы от союза с казаками. Эта установка Исляма Герая во многом объясняет поведение крымских ханов и их ставленников во время событий и битв времен Казацкой революции. Силуян Мужиловский, один из приближенных Богдана Хмельницкого, емко и образно охарактеризовал позицию крымцев следующими словами: «…татарове, заслышав о той войне, со стороны смотрели, кому нога поскользнётся».

Крымским ханом к началу Казацкой революции был Ислям III Герай (1644–1654 гг.), до воцарения семь лет находившийся в польском плену и хорошо знакомый с культурой и государственным устройством Речи Посполитой. Трон же турецкого султана принадлежал достигшему к моменту интронизации семилетнего возраста мальчику Мехмеду IV (1648–1687 гг.), за спиной которого Османской империей правили временщики. Отсутствие в Турции сильного султана, естественно, мало способствовало активному самостоятельному участию Стамбула в событиях в Украине, зато развязывало руки для независимой политики крымского хана.