Загадки Хаирхана (Записки хроноскописта)

- Короче говоря, Мыслитель достался мне, и ему скорее всего я обязан своим спасением. Кстати, это единственная вещь из Хостинского клада, которую я оставил у себя. Не мог отдать его. Просто не мог. Вы только посмотрите, какое мудрое и вдохновенное лицо! Конечно, он африканец, но заметьте, что лицо у него не типично африканское, потому что венецианский мастер африканцев не видел и знал лишь, что они черные. Это, между прочим, подтверждает древнее происхождение статуэток... Да, я отвлекся... Розенберг-а он, надо отдать ему должное, был в свое время по-настоящему талантливым человеком, умницей и полиглотом, - уехал сразу после революции за границу. Помните, когда склеротический старичок наведался в лагерь археологов, он со злобой говорил, что клад вместе с нами уплыл за море?.. Старичок, к счастью, знал не все... Розенберг предлагал мне бежать за границу вместе с ним, обещал помощь в устройстве всяких дел. Я предпочел остаться. Некоторое время мы с Розенбергом даже поддерживали связь-до двадцать шестого года, примерно... Простите за нескромность, но меня Хостинский клад спас, а Розенберга погубил. Он из ученого превратился в коммерсанта, а я... Мне Хостинский клад открыл глаза на прекрасное. Понимаете?.. Почти невозможно рассказать об этом в двух словах, но в один из ничем не примечательных дней драгоценности перестали быть для меня драгоценностями. Они стали произведениями искусства... И тогда началась моя новая жизнь... Ученье, занятия историей искусств, философией, увлечение эстетическими теориями... И тогда же я понял: лишь при обостренном чувстве справедливости, лишь при абсолютной честности перед самим собой прежде всего можно разрабатывать учение о прекрасном... Или лучше не браться... Я не мог один наслаждаться прекрасным, и я отдал все, что имел... Но вспоминать о своем прошлом мне не всегда приятно, и этим объясняется "таинственность", которую вы подметили, недоговорки... Конечно, я заботился не только о Месхишвили, когда старался раскрыть загадку дома Хачапуридзе. Меня и самого интересовало происхождение клада. Дело в том, что многие предметы оказались покалеченными саблями, копьями,

мушкетными пулями, камнями... И хроноскоп подтвердил это.

- Вы знаете о денежных расписках, оставленных Давиду Хачапуридзе безымянными воинами?-перебил я. - Они сохранились в архиве...

- Архив Хачапуридзе интересовал меня в семнадцатом году с несколько иной точки зрения,-улыбнулся Брагинцев. - А такие расписки есть?

- Мы с Березкиным не только видели, но и подвергали хроноскопии бумаги с отпечатками пальцев...

- Это подтверждает мою гипотезу. Я подозреваю, что нежно любящий отец, Давид Хачапуридзе, столь же нежно любил драгоценности, которыми торговал: раз продав их, он потом стремился вернуть их обратно. И возвращал сокровища он с помощью черкесов-наемников: они нападали в горах на караван, о котором заранее узнавали, грабили его и уходили в Хостинскую крепость... Мой талантливейший ученик Петя был прав, когда категорически утверждал, что крепость выстроена для хранения сокровищ.

- Вот, по-моему, окончательная разгадка тайны Хостинского клада, - сказал Березкин. - Мне кажется, мы тоже пришли бы к такому же заключению, если бы продолжили хроноскопию. И теперь я догадываюсь, почему Хачапуридзе так плачевно закончил свои дни. Наверное, он увлекся, пожадничал, и наемный отряд его напал на караван, принадлежавший царскому дому. Ведь почему-то бумаги Хачапуридзе попали в архив Вахтанга Шестого... Вероятно, предки Вахтанга и расправились с Хачапуридзе; они же разрушили крепость, но не сумели найти тайник... А сын... Сын Давида Хачапуридзе либо погиб при кораблекрушении, либо так и не узнал тайны зарытых сокровищ...

- Вот видите, сколько загадок мы сразу разгадали, - невесело улыбнулся Брагинцев. - Но осталась одна, видимо, самая сложная. Почему Белый Мыслитель очутился в Дженне, а Черный-в Хосте? И кому принадлежали они в Венеции? И почему начали свои непонятные путешествия в разные части света?.. Или вы все уже знаете, и я напрасно

гадаю?

Я назвал Брагинцеву имя Умара Тоголо, африканца из Дженне, и дословно пересказал текст телеграммы.

- Вот пока все, что мы знаем. Надеюсь, что письмо Мамаду Диопа прояснит историю Мыслителей до конца.

А Березкин подошел тем временем к письменному столу и принялся внимательно разглядывать Черного Мыслителя.

Если вы помните, при общей хроноскопии стен хостинской сокровищницы мы увидели на экране тень, державшую в опущенной руке кольцо; хроноскоп по каким-то причинам оказался неточен: в руке у Черного Мыслителя была золотисто-черная восьмерка, как бы опущенная до земли.

- Неужели-эмблема торгового дома...-не очень уверенно начал было Березкин.

- Едва ли,- тотчас возразил Брагинцев.-Такие детали, как черта, надвое рассекающая восьмерку, - не мелочь! Кроме того, клеймо Хачапуридзе вырезано на нижней плоскости постамента...

- Цепь тогда...