Загадки Короны

– Нужно доверять волшебной тропе, даже если мы не видим ее, – назидательным тоном произнесла Скайлар. – Мне, между прочим, приходится хуже, чем тебе. Я ведь чуть в обморок не падаю, даже если у меня просто карту отобрать.

– Следы очень яркие и отчетливые, – заверил друзей Элдвин. – Прямо странно, что их вижу один я. Так что не тревожьтесь: со мной не заблудитесь.

Фамильяры миновали равнины Мэйденмира; дальше сверкающие пурпурные следы вели вдоль Эбса. Они светились подобно розовым закатным облакам на сером безрадостном небосклоне. Северная часть плато была на редкость пустынной: не только люди, но и животные избегали этих мест. Когда солнце стояло высоко, здесь все плавилось от жара. Летом можно было запросто запечь драконье яйцо на голой земле. Но дело было не только в погоде. Мало кто отваживался селиться так близко к границе, особенно сейчас, когда пескозавры и гундозвери взяли привычку вламываться в Огромию из Запределья. Элдвин об этом слышал от Скайлар, а уж Скайлар-то не стала бы выдумывать.

Следы Баксли шли точно вдоль реки и лишь временами, через милю-другую, пропадали в воде, а потом снова появлялись на берегу. Наверное, Баксли останавливался чтобы попить или охладить лапы, догадался Элдвин.

Гилберт, желая хоть как-то помочь общему делу, кидался чуть ли не ко всем стоячим лужицам в надежде на видение. Но каждый раз отходил расстроенным.

– Ну как? – спрашивал друга Элдвин, когда тот напускал на себя особенно сосредоточенный вид.

– Только мое отражение, – вздыхал Гилберт. – Может, проклятие Паксахары затронуло и мою магию тоже.

– Должно быть, так и есть, – хмыкнула Скайлар. – И ты единственное животное в Огромии, утратившее свои способности.

Гилберт горестно повесил голову.

– Это, конечно, вряд ли, – попытался утешить лягуха Элдвин. – Но, в конце концов, с кем не бывает?

Фамильяры шли и шли по следам, и вот наконец цепочка светящихся отпечатков разошлась с рекой. Эбс здесь делал излучину, поворачивая на запад. Следы же по-прежнему вели строго на север. А ведь как хорошо было идти вдоль берега – и вода под боком. Однако Сферис такие мелочи определенно не заботили. У стального шара была одна цель: соединиться с Ирбисовой Короной. Поэтому он, нимало не смущаясь, вел своего носителя напрямик.

Так что фамильяров пурпурная змейка уводила на север, и они направились туда, оставляя за собой собственные следы. Вскоре равнина сменилась холмами, а река превратилась в полоску, поблескивающую вдалеке. Ветер усилился. Он со свистом носился между каменистыми обрывистыми склонами холмов, взметая облака пыли, так что становилось почти ничего не видно. Элдвин не сводил взгляда с неосязаемой тропы. Сколько бы песка ни вихрилось вокруг следов, они не гасли.

Солнце миновало зенит и покатилось вниз. К этому времени ветер немного улегся, и фамильяры увидели впереди одинокое каменное строение. Окруженное колоннами здание походило на небольшой храм. Его настоящего цвета было не разглядеть – из-за бесконечных бурь камень покрылся тонким слоем коричневой пыли. Вокруг храма тут и там виднелись могильные плиты, склепы, мавзолеи; кладбище окружала кованая изгородь.

– Наверное, это Святилище Агата, – сказала Скайлар. – Здесь живут друиды, которые поклоняются облачным богам. Друиды добрые, они вполне дружелюбны к тем, кто уважает их обычаи, – и к людям, и к животным. За изгородью все считается священным. Пестрый самоцвет хранит это место и отгоняет зло. Где-то там, в храме, должен быть алтарь. Таких святилищ осталось совсем мало. Я бы с удовольствием посмотрела, что внутри.

– Тогда тебе повезло, – хмыкнул Элдвин. – Следы Баксли как раз туда и ведут.

Элдвин пошел по светящейся дорожке прямо к невысокой – не выше кончика его хвоста – изгороди. Скайлар и Гилберт не отставали. Но, подойдя поближе, фамильяры увидели, что изгородь поломана, а постройки выглядят заброшенными. Фонтан у входа давно пересох, серебряные храмовые двери болтались на петлях.

– М-да, смотреть-то особо не на что, – пробормотала разочарованная Скайлар.

Баксли, похоже, был того же мнения – он даже не подошел к обрушившемуся входу в святилище. Вместо этого он обогнул здание, минуя гробницы с засохшими цветами и расколотые могильные плиты.

Элдвин шел по светящейся дорожке. Обойдя дальние колонны храма, он увидел, что следы ведут прямиком к каменной усыпальнице. От одной из стен откололся кусок, обнажив внутренность склепа. Следы вели в усыпальницу, а потом наружу.

– Баксли сюда заходил, – сообщил друзьям Элдвин. – Явно что-то искал.

– Корону? – квакнул Гилберт.

Сойка влетела внутрь. Элдвин с Гилбертом последовали за ней, спустившись вниз на три ступеньки. В небольшой подземной комнатке стоял пьедестал, а на нем – чаша.

Скайлар макнула крыло в чашу и поднесла его к клюву.

– Соленая вода из Дикомысного моря! – объявила она. – Агат в такой воде сохраняет чистоту. Наверное, в этой чаше и держали священный самоцвет. Но его нет. Укравший его желал зла этому храму. Или камень для него был важнее блага тех кротких душ, что заботились о святилище.