Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко

Проект договора тут же «откорректировали». Выговский, опасаясь вызвать народное возмущение и потерять власть, предпочитал действовать осторожно. Но учитывать его интересы в Варшаве теперь не считали нужным. Край откровенно затягивали в кабалу.

«Ты смерть мне привез», – сказал гетман посланцу, доставившему утвержденный на сейме окончательный текст соглашения. После чего не удержался и расплакался.

Предчувствие его не обмануло. «Лишь только в Малороссии узнали о совершившемся союзе Выговского с Польшей, народ поднял восстание и принялся избивать стоявшие на Украине польские гарнизоны», – отмечал видный малорусский историк (и, между прочим, ярый украинофил по убеждениям) Орест Левицкий.

Сторонников гетмана истребляли повсеместно. Среди прочих зарубили Юрия Немирича, так и не успевшего насладиться своим канцлерством.

Рассчитывавший подписанием договора с поляками гарантировать себе пожизненное пребывание в гетманской должности, Иван Выговский вынужден был отказаться от власти уже через год после сделки в Гадяче. Впрочем, реальный контроль над Малороссией он потерял еще раньше.

В утешение король назначил бывшего гетмана киевским воеводой. Это был пустой титул – Киев полякам давно уже не принадлежал.

Лишился Выговский и своих малороссийских владений. Какое-то время он волочился в обозе польских войск. А потом поляки же его расстреляли. Просто потому, что он стал им не нужен. Примечательно, что решение о расстреле даже не обсуждалось на высоком уровне. Достаточным оказалось распоряжения одного польского полковника.

Конец бесславный, но вполне заслуженный. Об этом трагическом финале своего давнего предшественника надо бы задуматься евроинтеграторам сегодняшним. Так ведь не задумываются. А напрасно!

Загадка Конотопского боя

Бою под Конотопом, состоявшемуся 28 июля 1659 года, на Украине сегодня присвоен ранг битвы (то есть – генерального сражения). Авторы «национально сознательной» ориентации гордо именуют его «одной из самых выдающихся побед украинского оружия», «славным символом национально-освободительной борьбы украинского народа», «военным триумфом», достигнутым «благодаря военным способностям гетмана Ивана Выговского». Эта «мастерски выигранная битва», по словам упомянутых авторов, «засвидетельствовала чрезвычайный героизм и высокий уровень военного искусства вооруженных сил Украины», «коренным образом изменила ход украинско-московской войны, развязанной Москвой в 1658 году».

Юбилеи этого сражения отмечаются в стране на государственном уровне. Еще бы! 100-тысячная, а то и 150-тысячная или даже 200-тысячная (цифры называются разные) московская армия, вторгшаяся на Украину, была «наголову разбита» гораздо меньшим по численности войском украинских казаков. Как тут не восхититься героическим воинством и его гениальным полководцем?

Правда, остается совершенно непонятным, почему, после столь «выдающейся победы», приведшей к «коренному перелому» в войне, сама война была проиграна почти сразу же? Что заставило гетмана-«триумфатора» уже через три с небольшим месяца позорно бежать за границу, бросив не только гетманскую булаву, а и оставив врагам собственную супругу? Куда исчезла «победоносная казацкая армия»? Каким образом «наголову разбитые московские войска» вдруг возродились как феникс из пепла и заняли Украину, практически не встречая сопротивления?

Внятных ответов на эти вопросы «национально сознательные» сочинители не дают. Загадка? Выходит, что так. Попробуем разобраться.

И начнем с того, что никакой «украинско-московской войны, развязанной Москвой в 1658 году» просто не было. На Украине, или, правильнее сказать, в Малороссии, лишь недавно воссоединившейся с Великороссией, разразилась кровавая междоусобица, так называемая Руина.

Непосредственным виновником случившегося оказался Иван Выговский. Движимый корыстью и амбициями, он задумал вернуть малорусов под власть Польши. Попытка реализации такового намерения, естественно, вызвала возмущение в народе. Ряд казацких полков отказался повиноваться гетману. И Выговский решил подавить недовольство силой. Началось вооруженное противостояние.

Центральная власть не вмешивалась в конфликт. К сожалению, в Москве поначалу не разобрались в происходящем. Поступающим из Малороссии сведениям о предательстве гетмана не поверили. Сам же он, по понятным причинам, Кремль о своих планах не информировал. Наоборот, уверял, что изменниками являются выступившие против него казаки.

Якобы для борьбы с этой «изменой» Выговский попросил помощи у крымского хана. И хан, который, в отличие от русского царя, был посвящен в гетманские замыслы, направил для поддержки предателя орду. Татары совместно с Выговским захватывали города и села, разоряли их, истребляя жителей или угоняя их в рабство. А из Москвы только наблюдали за этим.

Лишь когда, подавив сопротивление малорусов, сторонники Выговского стали нападать на великорусские гарнизоны, в Кремле заподозрили неладное. И наконец-то собрались принимать меры.