Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко

Массовая кампания в поддержку русского языка прошла в прессе. «Будем бороться за права и равноправие русского языка, за русскую школу и культуру по вековым традициям нашего народа… В школьной политике не могут иметь места ни покровительствование чешским или словацким школам в русских селах, ни поддержка украинизации, явления, которое решительно осуждено самыми широкими массами карпаторусского народа».

Русский язык и учебники на нем стали вводить в школы явочным порядком, уже не спрашивая формального разрешения властей. Русскоязычным стало обучение в мукачевских гимназии и учительском институте, частично – в Хустской гимназии. Однако там, где администрация учебных заведений состояла из «национально сознательных» галичан, сохранялся язык украинский (например, в Ужгородской гимназии и в Мукачевском торговом училище).

Кроме того, русский язык доминировал в других сферах общественной жизни края. Органы местного самоуправления в Ужгороде и Мукачеве использовали его в своей работе. По-русски были написаны таблички с названиями улиц в закарпатских городах. Количество русскоязычных газет и журналов почти вдвое превышало их количество на украинском языке (14 против 8). В целом же, как свидетельствовал уже упоминавшийся Георгий Геровский, образованная часть населения «говорит на языке, словарный состав и морфология которого являются русскими литературными, но имеют особенности собственного подкарпатского произношения. Менее образованные люди говорят на местных говорах с большей или меньшей примесью книжных выражений». Вместе с тем «галицко-украинский литературный язык распространяется с очень большим трудом, и даже выпускники гимназии с украинским языком обучения не в состоянии полностью преодолеть трудности в произношении, которое очень существенно отличается от естественных звуков подкарпаторусской речи».

На выборах в парламент Чехословакии за русские партии голосовало огромное большинство избирателей. Украинские же партии довольствовались ничтожным меньшинством голосов, основную часть которых давали представители еврейской и венгерской национальных групп, а также чешские чиновники. Скажем, на выборах 1929 года за русские партии было подано в Подкарпатской Руси 136 тысяч голосов, за украинские – 8 тысяч. (Справедливости ради стоит заметить, что еще около 63 тысяч голосов получили так называемые интернационалистские партии – социал-демократы и коммунисты, – поддерживавшие украинизацию.)

«Невзирая на все старания чешского правительства, не брезговавшего никакими средствами, невзирая на миллионы чешских крон, израсходованных на украинскую пропаганду, незаконную украинизацию школ, украинство у нас не восторжествовало во время чешского режима, – констатировал позднее журнал «Свободное слово Карпатской Руси». – Украинствующие составляли после двадцати лет чешского управления Карпатской Русью незначительное меньшинство».

Наконец власти не выдержали. Они согласились предоставить Закарпатью автономный статус и в сентябре 1937 года провели референдум по языковому вопросу. «Каждый селянин получил два билета, – вспоминал местный общественный деятель Михаил Прокоп. – На одном было написано: «малоруський язык (украинский язык)», на другом – «великорусский язык (русский язык)». Несмотря на жульничество со словами «малорусский» и «великорусский», ибо малорусский народный язык это не украинский язык, а русский язык (литературный) это не великорусский, наши самостийники потерпели полное поражение, ибо 86 процентов селян, подчиняясь тысячелетнему чувству единства всего русского народа, голосовали за «великорусский язык».

И вновь-таки голоса за украинский язык были получены преимущественно в местностях, граничащих с Галицией, поскольку школьные администрации там были плотно обсажены эмигрантами-галичанами, имевшими возможность влиять на голосующих. За этим исключением Подкарпатская Русь высказалась за русский язык.

Результаты референдума вызвали форменную истерику у «национально сознательных» деятелей. Они собрали в Ужгороде свой митинг, на котором объявили народное волеизъявление «антинародным» и «ненаучным» (как же это похоже на действия украинских профессиональных «патриотов» сегодня!). Но на вопли митингующих маргиналов уже никто не обращал внимания. А вскоре начался процесс предоставления краю реальной автономии.

К сожалению, этот процесс остался незавершенным. Общеизвестные мюнхенские соглашения 1938 года сокрушили Чехословакию. В политических верхах произошли перемены. Новые руководители страны во всем следовали указаниям из Берлина. Они совершили в Закарпатье переворот. Премьер-министр уже сформированного правительства только что созданной автономии Андрей Бродий (лидер одной из русских партий) был арестован и обвинен в «государственной измене».

Новым премьер-министром, опять же по указке из Берлина, назначили «национально сознательного» Августина Волошина, тут же установившего в крае фашистскую диктатуру и начавшего тотальную украинизацию.

Ошибка волынского партизана