Загадки Нострадамуса

Стоп, какие, на хрен, желтые листья, если белые ночи и стало быть – июнь? Надо выбрать что-то одно.

Он подредактировал «картинку». Листья «вымарываем», – решил он. Без белых ночей дальнейшее будет плохо видно.

Вот идет он и видит – двое рабочих выкапывают совершенно здоровую крепкую осину. Заинтриговался.

– Братцы, зачем дерево выкапываете?

– Да оно только что снаружи здоровое, а изнутри – одна труха.

Он пнул осиновый пенек – верно, труха.

Оглянулся. Метрах в двадцати еще пара рабочих выкорчевывает могучий пень. Не может быть у осины такого пня.

– Тоже осина? – спросил он пожилого, на вид малопьющего рабочего.

– Она, родимая. Тут у нас почитай вся аллея из осины. Почему-то покойный первый секретарь обкома КПСС это дерево уважал. Вы не глядите, что скульптуры старинные: из загородных усадеб вывезены. А аллейка – при Романове сажалась. Любил он это дело…

– Что – деревья?

– Нет, сажать. Помните, папаша, был такой выдающийся баритон Захаров?

– Ну и?

– Вот и его посадил. Только дело это опосля рассыпалось. А теперь вот – и осины романовские рассыпаются.

– И чего делать будут?

– А что тут делать? Рынок, конечно. Скульптуры с аукциона продадут. Их «новые петербургские» страсть как любят ставить у себя – и не только возле своих загородных домов, но и в домах. В спальнях и гостиных. Красота потому что, – многозначительно добавил пожилой рабочий. Потом они вместе с напарником дружно толкнули ногами обкопанное вокруг ствола дерево, и оно рухнуло как подкошенное.

– Видите, папаша, – хмыкнул молодой рабочий. – Одна труха.

Ему стало нехорошо. Он вытер рукавом ночной рубашки липкий пот со лба. Глотнул холодной воды, заряженной его доктором-гомеопатом с добавлением пары капель вьетнамского жидкого бальзама. Во рту появился специфический вкус. «Интересно, из чего эти вьетнамцы сей продукт делают?»

Но не это была главная мысль. Главная была такая: «К чему сон? На что намек?»

Он взял сотовый. Специалисты из группы «К» его службы безопасности гарантировали абсолютную защиту от прослушивания.

Богатство дает, среди многих других преимуществ, еще и приятное право – тут он взглянул на напольные бронзовые часы хрен знает какой эпохи – звонить куда хочешь и кому хочешь в три часа ночи.

– Слушаю очень внимательно, Владимир Михалыч, – тут же, словно не спал, откликнулся один из его помощников, знакомый еще по Совету национальной безопасности, Иван Михеич по кликухе Кирза. Кирза – это было не уголовное «погоняло», а прозвище, присвоенное самим «хозяином».

– Найди мне лучшую толковательницу снов…

– Прямо сейчас?

– Если бы через год, я б утром позвонил.

– И привезти к вам?

– Опять неумно. Пока привезешь, настроение кончится.

– Значит…

– Ничего не значит, замри и запоминай: спросишь у нее по телефону, что означает увидеть во сне: а) дерево осину; б) себя, прогуливающимся в парке ночью и видеть, как вырубают деревья; г) вместо деревьев увидеть пни. Повтори.

Кирза повторил слово в слово. Он давно научился все приказы «любимого» зарплатодателя записывать на магнитофон.

– Потом сразу перезвони мне.

– Гонорар? – переспросил Кирза.

– Сколько попросит. Включая твои комиссионные.

– Да вы что, Владимир Михалыч…

– А то я не знаю, что вы давно научились свой процент получать…

Олигарх успел добрести до туалетной комнаты, где с трудом выдавил из себя в писсуар несколько капель коричневатой жижи.

«Похоже, пора к урологу ехать».

Вернулся в постель, посучил под одеялом покрытыми густыми волосами короткими ножками. Тут зазвонил телефон, напомнив мелодию популярной когда-то песенки «Долго будет Карелия сниться».

– Докладывать? – раздался голос Кирзы.

– А что еще можешь предложить?

– Докладываю, – как ни в чем не бывало, продолжил Кирза. – Увидеть пни вместо деревьев – к несчастью в семье.

– С кем в семье случится несчастье? – спокойно спросил Осина.

– Неизвестно. Сказано: в семье. Корчевать пни – значит вступить в борьбу с некоей могущественной силой.

– А если пни трухлявые?

– Про это ничего не сказано.

– А кто в этой борьбе победит?

– Тоже без ответа. Но я так думаю, что если одни силы могущественные, а вторые – не очень, то победят силы могущественные.

– Много сказал. Сильно помог. Философ, – с ударением на последнем слоге, как говорили в XVIII веке, процедил Осинский. – Дальше…

– Теперь самое главное. Толковательница снов спрашивала, какое дерево ваше?

– В смысле?

– Ну, у каждого человека есть свое дерево, свой камень. Например, я знаю, что ваш – рубин, а мой – изумруд. А дерево мое – дуб.

– Это точно.

– А ваше?

– Береза, кажется.

– Тогда не страшно. Увидеть свое дерево с трепещущей на ветру листвой означает целую серию неудач. Полную безысходность. Крах…

– Смерть? – тяжело выдохнул Осина. – А когда?

– Когда-нибудь мы все умрем, – многозначительно заметил Кирза.

– Спасибо. Ты по делу…

– По делу: смерть или нет – неизвестно, но может полностью сгореть репутация. Между прочим, эта толковательница – самая известная в Туманном Альбионе.

– Смотри, если сам придумал! Знаю я ваше писучее племя…

– Клянусь семьей – самая известная и дорогая!

– Семья-то большая? – ухмыльнулся Осина.

– Да два человека всего мужиков-то…