Загадки Нострадамуса

– Нет. По разным причинам. Но есть у нас писатель-краевед, бывший военный, который задумал написать повесть.

– О Батае?

– Не совсем. О любви. Любви малограмотного калмыка и великой княжны Ольги Николаевны. Он всю жизнь служил своей любви. И камни сохранил. Хотел передать их самой Ольге, если бы она вдруг чудом выжила. Потом смирился. И собирался передать камни на благотворительность в нашей республике. В последний момент засомневался, дойдут ли вырученные средства до цели… Коррупция – она везде коррупция.

– Кто-нибудь знал о камнях? О его решении?

– Я думал, что я один знаю. Батай мне доверял. Еще с тех лет, когда я был прокурором республики. Его один раз крупно подставили, но я добился справедливости. Он мне поверил.

– Похоже, не только ты знал, – Юрий Федорович опять незаметно перешел на «ты».

– Ограбление квартиры Батая, само его зверское убийство можно расценивать и как обычное преступление.

– К моменту драмы камни были в его квартире?

– Да. Но, судя по материалам расследования, тайник так и не был обнаружен ни преступниками, ни оперативно-следственной группой.

– Откуда знаешь?

– Сам проверил. Про тайник-то уж точно я один знал.

– И никогда об этом с Батаем по телефону не говорил?

– Никогда. При встречах записки писали.

– Да… Тоже мне, секрет Полишинеля. При современной видеоаппаратуре можно не то что слова, точки над «i» увидеть.

Бадмай Владимирович, нервно крутивший баранку по сухой колее, проложенной в степи, что-то неразборчиво промычал.

– Не слышу ответа, генерал.

– Твоя правда.

– Что-то тебя в материалах расследования смущает?

– Один факт приведу. Вот ты и сам, Юрий Федорович, послужил в Генпрокуратуре. Как раз экспертом… Так вот, посуди – если зверски убит ветеран, ограблена его квартира, убитого перед смертью пытали… Кого бы ты послал экспертом для работы в бригаде?

– Самого опытного криминалиста.

– Вот-вот. А тут послали стажера, только что принятого на службу. Дознавателем-то проработал месяц. Вот что он пишет об изъятии с места преступления вещдоков: «В хрустальной пепельнице (Батай не курил, видно, чей-то подарок) обнаружены мужские запонки, золотые с бриллиантами».

Откуда он знает, что золотые? Обычно пишут «из металла желтого цвета». Откуда он знает, что бриллианты? Потом оказалось, что фианиты… И ни слова, почему грабители не взяли драгоценности…

– То есть оперативно-следственная группа была, по сути, не готова к профессиональному расследованию дела…

– А я о чем? В материалах дела ни слова о том, что налицо большая странность: убийцы и грабители явно искали ценности, а золотые предметы, да еще с бриллиантами, остались лежать на виду…

– Мы-то можем понять, почему так произошло: наводка была на очень дорогие и очень большие камни, мелкая «ювелирка» бандитов не интересовала. Но в документах расследования – одни белые пятна. Оно как будто специально было проведено так, чтобы не найти преступников. Все поверхности тщательно протерты спецсоставом. Запаховых проб не обнаружено. Применение кинолога с собакой ничего не дало. Соседи ничего не слышали и не видели. Следов взлома на двери нет. Вероятнее всего, Батай сам открыл дверь и впустил ночных гостей…

– И получив эти сведения, ты проверил и схрон в «старом городе», и тайник в квартире Батая?

– Естественно. Полагаю, камни были в квартире. Следаки схрон не нашли потому, что не знали, что искать. А вот убийцы… могли найти.

– Почему ты так думаешь? Считаешь, Батай выдал схрон?

– Никогда в жизни. Так и умер.

– Я все понял. Его пытали, чтобы не возникло подозрения о точной наводке. Они ударили столетнего старика по голове твердым предметом, заклеили рот скотчем, на его глазах достали схрон, а потом забили до смерти, инсценируя жестокие пытки.

– Думаю, так оно и было.

– Версий у оперативно-следственной группы нет?

– У них нет, у нас – есть.

– Сравним… Думаю, это Осина приложил волосатую ручонку.

– Да. Месяц назад в Элисту из Киева прилетал некий гражданин Украины Сидор Пантелеймонович Сокуренко.

– Сидор, Сидор, погоди-ка… Это ведь его девичья фамилия – Сидоров. Шутить изволили их олигархическое превосходительство.

– Может, и случайность. У нас в это время проходил мировой чемпионат по шахматам среди спортсменов до восемнадцати лет. Сидор Пантелеймонович остановился в этом отеле в номере 13, на первом этаже. Как видишь, без предрассудков.

– С кем встречался?

– Да вроде бы ни с кем… Денек посидел в зале, за игрой понаблюдал – среди претендентов был и украинский юноша. Так что появление небольшого десанта болельщиков было оправдано: дождался выигрыша своего любимца и на следующий день вылетел в Киев. А там, в силу трудностей нашего сотрудничества с коллегами из следственных органов Украины, его следы проследить не удалось. Но я лично не сомневаюсь, что в тот же день Сидор Пантелеймонович в салоне собственного самолета вылетел в Лондон.

– Кто его идентифицировал?

– Полковник СВР Семен Саркаев, раньше он служил в Москве, а по достижении предельного возраста вернулся в Элисту.

– За Осиной установили наблюдение?

– Да уж, изыскали возможность…

– Он ни с кем не встречался?