Загадки Петербурга I. Умышленный город

Другой высокопоставленный чиновник, начальник штаба военных ученых заведений, генерал Путята вызывает преподавателя Военной академии полковника П. Л. Лаврова, чтобы сделать ему выговор за «неправильные взгляды». Но едва генерал заговорил, Лавров перебивает его и сам делает ему выговор за неправильные взгляды. Путята выслушивает подчиненного молча, боясь прослыть «несовременным человеком». Позже общество поляризуется, радикалы и консерваторы окажутся во враждебных лагерях, но пока все зыбко, и П. Л. Лавров (будущий идеолог революционного народничества, политический эмигрант) отчитывает начальника, служаку николаевской поры.

«Молодежь стала дерзкой, а старшие не знали, что делать: проявлять прежние строгости никто не решался и, хотя морщились, но молчали», — вспоминал об этом времени критик и публицист Н. В. Шелгунов.

А внешне городская жизнь шла по старому руслу. Как и сто с лишним лет назад, полиция издавала указы о борьбе с грабежами на Невском проспекте. За парадной частью Невского проспекта начиналась грязь, тускло горели редкие фонари. Ходить там вечерами было рискованно, поэтому «стража от Аничкова моста до станции Николаевской железной дороги должна быть усилена в ночное время для пресечения грабежей, и, кроме того, часовые ежедневно должны обходить Знаменскую площадь по очереди в течение всей ночи», приказывал обер-полицмейстер. Однако в правилах общественного порядка заметно некоторое послабление. С 70-х годов разрешено курение на улицах.

По-прежнему каждое городское событие привлекало огромные толпы петербуржцев. 25 июня 1859 года на Мариинской площади состоялось торжественное открытие памятника Николаю I (скульптор П. К. Клодт, архитектор О. Монферран). Для знатной публики были построены трибуны. Предприимчивые владельцы квартир, окна которых выходили на площадь, в этот день за плату пускали желающих поглядеть на торжество. «Даже самые крыши унизались, как бусами, разноцветными дамскими зонтиками. В момент провозглашения „вечной памяти“ Николаю I раздался залп орудий из Петропавловской крепости, с канонерок, расположенных на Неве в три ряда, из всех орудий, находящихся при войсках», — писала одна из петербургских газет.

Зимой, в Крещение, происходило торжественное водосвятие на Неве. В нем участвовало высшее духовенство столицы, императорская семья, придворные, гвардия. Крещенское водосвятие было одним из самых красивых праздников в столице. На льду Невы, напротив Зимнего дворца, прорубали колодец-прорубь, над нею ставили часовню «с легкими колоннами, поддерживающими решетчатый купол, покрашенный в зеленый цвет. Под куполом, окруженный лучами, парил Святой Дух», описывал торжество французский поэт и художественный критик Теофиль Готье, посетивший Петербург зимой 1858/59 года. После службы в церкви Зимнего дворца «царский кортеж отправился… к месту крещения, или, скорее, освящения Невы. Император, великие князья в военных мундирах, служители церкви в облачениях из золотой и серебряной парчи… пестрая толпа генералов, офицеров высших чинов, проходя… сквозь плотную массу выстроенных в линии войск, являли собою великолепное и впечатляющее зрелище…

Император, великие князья, священники вошли в часовню, которая вскоре наполнилась людьми до отказа, так что с трудом можно было следить за жестами священников, отправлявших службу над прорубью. Выставленные на другом берегу, на Биржевой набережной, пушки палили поочередно в кульминационные моменты службы… Церемония окончилась, войска прошли парадным маршем, зеваки мирно разошлись, без заторов, без свалки, по обычаям самой спокойной в мире русской толпы» (Т. Готье. «Путешествие в Россию»).

Традиция участия в этом торжестве императора и членов царской семьи существовала более двухсот лет. Но однажды, когда Николай II с семьей были на водосвятии, одна из пушек Петропавловской крепости выстрелила во время салюта боевым снарядом. К счастью, никто при этом не пострадал. После этого случая император и его близкие не участвовали в церемонии водосвятия, а вскоре и сама традиция этого городского праздника прервалась.

А как весело встречали в Петербурге Пасху! Город был иллюминирован, горели огни на Ростральных колоннах; на Марсовом поле и Адмиралтейской площади проходили народные гуляния. На праздничных базарах можно было купить пасхальные яйца: фарфоровые, восковые, с сюрпризами, шоколадные, сахарные — на любой вкус.

С наступлением тепла начинался своего рода парад модных туалетов на Невском проспекте и в Летнем саду. А 31 августа, в день памяти св. Александра Невского, во всю длину Невского проспекта двигался многотысячный крестный ход. Александр Дюма, приехавший в Петербург в 60-е годы, назвал Невский проспект «проспектом веротерпимости»: здесь соседствовали православный и католический соборы, армянская и лютеранская церкви.