Загадки поля Куликова

Дмитрий и не стал-то защищаться, потому что в случившемся не был виноват. Ушел из города, отсиделся. И Тохтамыш, обратим внимание, осаждал Москву, вместо того чтобы преследовать Дмитрия. Что ему, до Костромы не дойти было? Да нет, просто поход был не против Дмитрия, а скорее в помощь ему! Потому и ярлык московский князь получил после этих событий. С какой бы радости ордынский властитель дал его князю, восставшему против него? Тем более, претендентов было много.

Понятны и сообщения о том, что Дмитрий не мог собрать других князей вокруг себя. Дело даже не в том, что он этого и не хотел. А в том, что князья, когда с них собрались ордынский выход взять, просто отказались подчиняться. Думаю, первым как раз Владимир Серпуховский и был. Потому он и отступил при нахождении Тохтамыша дальше Дмитрия, аж на Волок Ламский (Волоколамск). И там, в отличие от великого князя, собирал войска. И поражение тохтамышевым частям нанес. А вот свой Серпухов защищать не стал. Осознавал, видимо, что иначе был бы там осажден и убит, и все.

Наконец, понятно восстание в Москве против оставшихся там княгини и митрополита. То есть, по большому-то счету, именно против князя. Вспомним: Юрий Всеволдович во время нашествия Батыя тоже из Владимира уехал войска собирать, но никто же против него не восставал. А тут вроде бы герою Куликовской битвы — не простили. Да просто он, очевидно, уже никакой любовью народной не пользовался. Поскольку, повторю, вознамерился подчиниться Орде, а простые люди после Мамаева побоища считали, что наступила свобода.

Вот они эту свободу и пытались отстоять. Но Тохтамыш город взял. Вряд ли хитростью. Скорее восставшие просто не смогли его удержать, поскольку профессиональными воинами все же не были. И другие города татары пограбили, чтобы в повиновение привести. Не столько даже себе, сколько Дмитрию. Потому его и оставили во главе княжества. И уже осенью в Москву приезжает ордынский посол, о чем сообщает Новгородская IV летопись («Тои же осенi къ князю Дмитрiю на Москву отъ Тахтамыша посолъ прiеха Карачъ о мiру»)^{334}. А князь за это расплатился. На следующий год сын Дмитрия Василий привез Тохтамышу 8000 рублей серебра («а Василья Дмитреевича прiя царь въ 8000 сребра»)^{335}. Как заметил Горский, это практически равно ордынской дани с Великого княжества Владимирского без учета Москвы за два года^{336}. И действительно, в духовной грамоте Владимира Серпуховского говорится, что «а коли выидет дань великого князя ко Орде в пять тысяч рублев…»^{337}, а в духовной самого Дмитрия Московского относительно дани с собственно Москвы сказано: «А коли детем моим взяти дань на своей отчине… возмут в тысячю руб.»^{338} Если из пяти тысяч вычесть тысячу, как раз получится четыре. Так что 8000 — это за два года.

Впрочем, с размерами дани не все так ясно. Однако то, что Василий привез от отца в Орду много денег, сомнения не вызывает.

Но вот потом, когда дружба Москвы с поволжскими татарами закончилась… Тогда реальное положение вещей в 1382 г. признавать стало неудобно. Пришлось изобретать нечто такое, что бы и полной фальсификацией не было, и князя Дмитрия как-то попригляднее представляло бы. Вот и изобрели. А мы теперь это изучаем.

Памятник Дмитрию Донскому в Коломне. Скульптор А. Рукавишников

Нет, я, конечно, признаю, что изложенное выше относительно взятия Москвы — это только гипотеза. Никакими дополнительными по сравнению с традиционной версией фактами она не подтверждена. Но при этом такое построение логичнее, чем то, в верности которого нас столько времени убеждают. От того, что до нападения Едигея Москва с Ордой устойчиво пребывала в дружбе, никуда не деться. Как и от того, что русские правители (впрочем, как и их коллеги в других странах) историю фальсифицируют издревле, — тоже. И если мы хотим на самом деле знать собственное прошлое, а не приукрашенный миф, нам предстоит еще много работы. К примеру, то же самое место Куликовской битвы надо искать не там, где предписали, а там, где оно реально могло бы находится. Не мешало бы и в иностранных источниках повнимательнее покопаться. Вполне возможно, не переведенные до сих пор на русский язык западные и восточные документы содержат сведения, позволящие уточнить наши представления о том времени и его действующих лицах. К примеру, решить все же вопрос: какое именно место немцы именовали Blowasser? Что все же происходило в 1380 г. в Литве? Имели ли генуэзские и венецианские колонии в Крыму дело непосредственно с Мамаем? И так далее. Неплохо было бы и некоторые уже давно введенные в оборот сведения уточнить. А то до сих пор даже относительно даты выдачи Тохтамышем ярлыка Ягайло ученые к согласию не пришли. И разница — 15 лет!