Читаем Загадки старинных кладов полностью

И теперь в самое наипоследнейшее заключение хочется немного развеять мглу, сгустившуюся над данным подземным ходом. Если идти по нему от дома Пинягина к центру города, то мы с вами пройдем под церковью Воскресения на Б. Дмитровке, Георгиевский монастырь (основан в XVI в.), церковь Вознесения, что у Охотного ряда, и угловую Арсенальную башню. И на концах этого хода мы обнаружим два колодца. Один в доме № 28, а второй колодец-тайник — в Арсенальной башне, что стоит напротив нынешнего Исторического музея. Эту самую мощную башню Кремля, глубоко ушедшую в землю, строил Петро Антонио Солярио в 1492 г. Нижний массив ее состоит из 18 граней, основание сильно расширено, а стены достигают толщины 4 м. В данной башне находится тайник-колодец, который наверняка сохранился и до наших времен. К сожалению, не известна глубина данного колодца и нет никаких надежд на то, что кремлевские власти пустят ее промерить. Именно от этого колодца подземный ход вел в Чудов монастырь. Ведь каменный храм монастыря был построен в 1501 г.! Почему же этот подземный ход до сих пор не был обнаружен? Единственное место, где его можно легко отследить с помощью самого мощного георадара, так это на пространстве от Чудова монастыря до Арсенальной башни. Только там каменная магистраль проходит на относительно небольшой глубине (правда непонятно, как там разрешат заниматься подобными исследованиями). Но дальше подземный ход резко уходит вниз, под Неглинку, и далее проходит на весьма приличной глубине. Когда по приказу Лужкова вскрывали Манежную площадь, то на глубине примерно 10 м можно было видеть остатки бревенчатых построек времен Ивана Грозного. Возможно, тогда подземный ход шел на относительно небольшой глубине 5–6 м. Но с тех времен-то насколько поднялся уровень земли! Метро прокладывалось много ниже, а городские коммуникации и фундаменты — выше. На отрезке пути от башни до Б. Дмитровки никаких особо заглубленных зданий не строилось. Так что подземный ход есть, и найти его можно. Вот только кто захочет вкладывать в это деньги. Вот это и есть основной вопрос московских кладоискателей.

Потери благовещенского банка

Данная история не попала в книгу "Самые знаменитые клады России" по чистому недоразумению, хотя на самом деле она по праву претендует на почетное место в первой десятке наиболее примечательных кладоискательских историй. На это мне в своем письме указал автор очень интересной книги, геолог В.И. Богданович. Книга эта называется "Путеводитель частного старателя и кладоискателя". Сами понимаете, что отыскать такую книгу, выпущенную небольшим тиражом в г. Зея, на прилавках книжных магазинов в центральной части страны практически невозможно, и поэтому я решил самые замечательные истории из нее продублировать в своем сборнике. И надеюсь, две главы книги — "Золото Благовещенского банка" и "Сибирские россыпи" — в полной мере удовлетворят ваш интерес к событиям, которые происходили в Приамурье в начале беспокойного XX в.

Я предваряю данный рассказ подходящей цитатой из воспоминаний участника тех далеких событий. Взята она из воспоминаний И. Безродного ("Амур в огне", Дальгиз, 1932). Вот что писал ветеран.

"В начале сентября в Благовещенск начали прибывать эшелоны с Уссурийского фронта… Благовещенск начал срочно эвакуироваться. Нагружались пароходы и уходили вверх по Зее, т. к. это был единственный путь отступления…

Две лучшие канонерские лодки — "Смерч " и "Шквал " — были отправлены в Хабаровск чтобы преградить японцам путь по Амуру и не дать им возможности переправиться через Амур и преследовать отступающих красногвардейцев. Но это задание канонерки не выполнили: они вероломно перешли на сторону японцев…

В городе по получении вести о том, что канонерки перешли на сторону японцев, поднялась паника. План эвакуации был сорван. Каждый маленький отрядик захватывал себе пароход и без всяких разрешений или распоряжений плыл на нем вверх по Зее.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие тайны истории

В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора
В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора

Новая книга известного кладоискателя А. Косарева, написанная в соавторстве с Е. Сотсковым, захватывает не только сюжетом, но и масштабом интриги. Цена сокровищ, награбленных и спрятанных Бонапартом при бегстве из России, огромна во всех отношениях. Музейное дело в начале XIX в. только зарождалось, и мы даже не знаем, какие шедевры православного искусства оказались в числе трофеев «Великой армии» Наполеона. Достаточно сказать, что среди них были церковные драгоценности и реликвии главных соборов Московского Кремля, десятков древних монастырей…Поиски этих сокровищ продолжаются уже второй век, и вполне возможно, что найдет их в глуши смоленских лесов или белорусских болот вовсе не опытный кладоискатель, не историк, а один из тех, кто прочитает эту книгу — путеводитель к тайне.

Александр Григорьевич Косарев , Евгений Васильевич Сотсков

История / Образование и наука
ТАСС уполномочен… промолчать
ТАСС уполномочен… промолчать

«Спасите наши души! Мы бредим от удушья. Спасите наши души, спешите к нам!..» Страшный в своей пронзительной силе поэтический образ из стихотворения В. Высоцкого лучше всяких описаний выражает суть сенсационной книги, которую вы держите в руках. Это повествования о советских людях, которые задыхались в гибнущих подлодках, в разрушенных землетрясениями городах, горели заживо среди обломков разбившихся самолетов, сознавая, что их гибель останется не известной миру. Потому что вся информация о таких катастрофах, – а их было немало, – тут же получала гриф «Совершенно секретно», дабы не нарушать идиллическую картину образцового социалистического общества. О разрушительных американских торнадо советские СМИ сообщали гораздо больше, чем об Ашхабадском землетрясении 1948 года, которое уничтожило многонаселенный город. Что уж говорить о катастрофических событиях на военных кораблях и подводных лодках, на ракетных полигонах! Сейчас кажется странной эта политика умолчания, ведь самоотверженность и героизм, проявленные во время катастроф, и были достойны стать примером верности самым высоким идеалам человеческих отношений. И потому столь нужны книги, которые приподнимают завесу тайны не только над землетрясениями в Ашхабаде или Спитаке, трагедией «Челюскина» или гибелью подлодки «Комсомолец», но и над теми событиями, что остались не вполне понятны даже их участникам…

Николай Николаевич Николаев

История / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука