Загадки, тайны, память, восхищенье…

Джон Бейкер, шекспировед, создавший сайт, посвященный марловианской гипотезе, сообщает, что приведенные строки из стихотворения Джонсона являются загадкой для марловианцев и делает следующие комментарии: автором этого стихотворения мог быть и не Бен Джонсон. Издатели могли подписать стихотворение его именем для лучшей продажи Первого фолио. Это было обычной в то время практикой. Кроме того, Джонсон, зная, что «актер не был автором», мог в то же время не знать, кто был Шекспиром. По предположению Бейкера, Бен Джонсон мог считать Шекспиром Френсиса Бэкона…

Но возвратимся к трагическим дням начала лета 1593 года.

Все четверо доносчиков, представивших Комитету бумаги на Марло, умерли в течение года после дептфордской истории вполне неестественной и более чем насильственной смертью.

Через полтора года Скирс был арестован по обвинению в государственной измене и исчез в каком-то из многочисленных тогдашних подвалов.

Томаса Кида выпустили с извинениями через неделю после смерти Марло.

А вот Роберт Поли и Фризер Инграм мирно дожили до старости. Инграм даже так и остался в службе сэра Томаса Уолсингэма – а ведь сэр Томас был другом и покровителем Марло – посмертное издание поэмы Марло «Ганимед» посвящено ему.

У Инграма – несколько царапин на голове и синяк на скуле. И то, и другое с правой стороны (в принципе, возможно, тогда за столом нож клали слева от тарелки). У Кита Марло – один удар ножом в глаз и более никаких повреждений вообще. Нож столовый, ценою в 12 пенсов. Из черного железа. Заточен, как столовому ножу и положено, с одной стороны, кончик, скорее всего, закруглен.

Марло опознали вдова Булл и еще несколько человек из Дептфорда. Из Лондона никого не вызывали.

Так что вероятность, что это не Марло, есть. И даже мотив есть. На момент действия Роберт Сесил[16] курирует несколько очень серьезных операций на континенте (по меньшей мере, четыре – причем это те, о которых мы теперь знаем, а сколько их еще было на самом деле?) и в связи с этим катастрофически нуждается в способных и проверенных людях. Способный и верный (иначе бы он не сделал такую карьеру) агент Марло в Лондоне больше работать не может. Во-первых, потому что для графа Эссекса Марло теперь – красная тряпка постоянного действия, а во-вторых, потому что Марло из-за этого графа безбожно засветился. Он же этой комиссии документ показал, с печатями (или без). А там их человек пятнадцать и все горят желанием искоренять безбожие и крамолу. И им непосредственно в физиономию суют такое. Ну не может же быть, чтобы хоть один из них не сказал вечером того же дня жене, любовнице или, на худой конец, секретарю, что вот совсем уже за руку держали проклятую нечисть, атеиста и содомита, а ушел, вот до чего страна докатилась, Ее Величество теперь таких извращенцев покрывает. А у секретаря своя любовница, а слухи в городе Лондоне, несмотря на чуму и заставы, распространяются со скоростью света. Ну и какой Марло после этого шпион? Поэтому, самое разумное, что можно сделать в этой ситуации – это официально, с музыкой похоронить его и отправить на континент. А странные обстоятельства смерти убивают двух весьма жирных зайцев. Во-первых, удостоверяют, что Марло действительно мертв – ибо никто не станет устраивать такое просто для создания «крыши», а во-вторых, надежно скрывает от окружающих сам факт встречи – ибо девятичасовая беседа с участием двух знатоков английского преступного мира, самой крупной фигуры в сесиловской загранразведке и серьезного специалиста из служб сама по себе не может остаться незамеченной во всех аналогичных службах враждебных Англии государств. И вот если один из участников конференции помер на месте при самых глупых обстоятельствах, спровоцировав долгое и занудное разбирательство, то будет понятно, что имела место нормальная внутренняя разборка, ничем особенным окружающим не грозящая.

Сэр Роберт Сесил

У этой версии есть только один недостаток. Ни сам Марло, ни кто-либо хоть сколько-нибудь его напоминающий впоследствии не всплыл. Нигде.