Загадки золотых конвоев

Однако отметим, что два вышеприведённых документа были напечатаны в английском официальном издании 1855 года, отпечатанном по приказу парламента для ознакомления английского общества с истинным положением дел на Востоке. Разумеется, что, даже если бы на борту «Принца» погибло большое количество золота, в пропагандистском издании об этом никогда бы не стали давать информацию. Ведь тогда война сразу перестала бы быть популярной. Еще бы, кому понравится, когда груды британского золота бездарно выбрасываются в море!

Утверждение Джона Вильяма Смита весьма любопытно. Во-первых, он уменьшает сумму до 60 тысяч соверенов. Во-вторых, утверждает, что выгрузил эти деньги в Константинополе. На поверхности, казалось бы, лежит однозначный вывод; в момент катастрофы никакого золота на борту «Принца» не было! Об этом совершенно ясно пишет в своём отчёте вышеупомянутый Джон Вильям Смит.

Но не будем торопиться с выводами! Во-первых, сразу же возникает вопрос для чего надо было вдруг, ни с того ни с сего выгружать золото с «Принца» в Константинополе? Только затем, чтобы потом везти его в тот же Крым, но уже на другом судне? В чём здесь смысл? Ведь «Принц» был надёжнейший, быстроходный пароход, и если оценивать его по критериям надёжности, то в 1854 году он соответствовал наивысшей оценке. Согласимся, что ни Джон Смит, ни кто-либо другой не мог, сидя в Константинополе, предугадать страшный ураган у берегов Балаклавы! Получается какая-то ерунда! Золото для чего-то выгружают в Константинополе, а потом снова везут в Крым

Однако посмотрим отчёт Джона Вильяма Смита внимательнее. Во-первых, автор отчёта ничего не говорит о том, что 60 тысяч соверенов — это вообще всё золото, которое было загружено на «Принц». Это лишь сумма, предназначенная комиссариату, где служил Д. Смит. Но ведь на «Принце» вполне могло находиться ещё много иного золота, предназначенного для других целей и для других комиссариатов. Об этом Д. Смит ничего не говорит по вполне понятным причинам. Он отвечал за деньги своего комиссариата, за них и отчитывался. Смит пишет, что указанную сумму он снял по своему усмотрению.

Но подумаем: если правительство Англии в спешном порядке отправляет золото для крайне нуждающейся в нём воюющей армии, мог ли рядовой чиновник по своей прихоти выгрузить это золото в пути для иных нужд без указания свыше (то, что такого указания у него не было, пишет сам Смит)? Да никогда! Если бы он это сделал, то завтра бы уже сидел, в лучшем случае, у биржи труда, а скорее всего, по законам военного времени оказался бы за тюремной решеткой. Никакой чиновник никогда не мог изменять решение британского правительства, а вопрос с доставкой золота был именно стратегическим, поскольку решение этого вопроса обеспечивало не только жизнедеятельность солдат, но прежде всего их лояльность правительству и высокий боевой дух. В момент, когда взоры всего мира были прикованы к Севастополю и именно там решался вопрос, является ли Англия первой державой мира (таковой она себя декларировала, хотя, может, это только блеф), вопрос о боевом духе армии (а следовательно, о золоте) являлся первостепенным. Вот почему в своём отчёте Д. Смит и написал исключительно только о той части суммы, которой он мог распоряжаться по своему усмотрению и которой он распорядился так, как посчитал нужным.

Внимательно ознакомившись с отчётом Д. Смита, вполне можно предположить, что ситуация развивалась следующим образом.

Первоначально в Англии на «Принц» было загружено не только золото, предназначенное для армии и флота в Крыму. Часть денег (60 тысяч соверенов) с самого начала предполагалось выгрузить в Константинополе для решения каких-то финансовых вопросов в турецкой столице.

Последнее вполне вероятно. Через Константинополь шло всё снабжение армии в Крыму. Там закупались продовольствие, фураж. Определённые суммы надо было выплачивать и туркам за оказываемые услуги. Наконец, в Константинополе размещались тыловая база снабжения Крымской армии и многочисленные госпитали. Там загружались, разгружались и ремонтировались суда союзников. На всё это нужны были весьма солидные деньги.

Итак, выгрузив часть денег (60 тысяч соверенов), «Принц» продолжил свой путь к Балаклаве, где и погиб во время урагана со всем остававшимся на его борту золотом. Так как деньги, предназначенные для Крымской армии, безвозвратно погибли, надо было что-то срочно решать и хотя бы частично возместить воюющей армии понесённые убытки. Обобранная и голодная армия не много навоюет!

В данной ситуации вполне логично выглядит действие, описанное в отчёте Д. Смитом. Он прямо пишет, что оставленные в Константинополе деньги были срочно переправлены в Крым. Правда, автор не указывает причин их отправки, но этого от него и не требовалось: причина столь кардинального решения вопроса всем тогда была понятна. Манёвром с «константинопольским золотом» удалось на некоторое время успокоить солдат. С турками можно было расплатиться и несколько позднее. Если всё происходило именно так, как предположили мы, то отчёт Д. Смита выглядит вполне логично.