Загадки звездных островов. Книга 1 (сборник)

Майор Патрик Бодри на восемь лет моложе своего товарища. Он родился в Камеруне в семье военного синоптика и долгое время жил с родителями в Африке. Это ли сказалось, неизвестно, но Патрик, на взгляд, подвижнее и темпераментнее. Впрочем, так и подобает темноволосому южанину рядом со спокойным бретонцем. Увлечения Патрика — лыжи, парус, мотоцикл…

Несмотря на разницу в возрасте и темпераменте, оба они классные летчики-испытатели, прекрасно подготовленные к операторской работе в любых самых сложных и полных неожиданностей условиях. Оба успешно прошли курс предварительной общекосмической подготовки, технические "университеты" Звездного. Одна только мысль о разнообразных экзаменах на этом пути может отпугнуть робкого. Комиссия — человек из пятнадцати, и каждый — глубокий и придирчивый знаток своей системы, каждый требует досконально разобрать ее "по косточкам", и все это на недавно еще незнакомом языке.

Конечно, тут не обойтись без действительно всеобщей помощи, без самой искренней доброжелательности. Ее был избыток от каждого члена своего экипажа, от "тренеров" этих небольших космических команд — инструкторов-методистов, от преподавателя русского, приезжавшего каждый день из университета имени Патриса Лумумбы…

Сплочение же собственно экипажей началось на морских испытаниях. Неспокойной была в прошлый сентябрь черноморская волна. Покачало французских ребят что надо и при экстренном покидании приводнившегося корабля, и при "спокойном" (попробуй побалансируй втроем в тесной "фаре" спускаемого аппарата, прыгающего как поплавок) переодевании в специальные спасательные костюмы "Форель".

И покатало с "горок" неплохо в самолете-лаборатории Ил-76, где отрабатывалась невесомость. Десять-пятнадцать полуминутных "нырков" за вылет с парением внутри салона. И не просто парением, а отработкой сложнейших элементов будущего полета.

Но на воде и в воздухе французские летчики чувствовали помощь товарищей по экипажу. Жан-Лу вошел в экипаж с Владимиром Джанибековым и Александром Иванченковым. Владимиру Джанибекову довелась быть командиром первой экспедиции посещения на "Салют-6". Эта экспедиция была прелюдией будущих международных пилотируемых полетов, которые стали качественно новым этапом развития космонавтики. С первого же знакомства французский летчик проникся к Владимиру доверием и симпатией. Большой летный опыт, невозмутимость и уверенность в самых сложных ситуациях во время тренировок, живейшее чувство исследователя в научных экспериментах, наконец, художественная одаренность, огромный интерес к искусству, философии, истории…

А говорить об Александре Иванченкове — это значит вспомнить и 140-суточный, рекордный в свое время его полет с Владимиром Коваленком на станции "Салют-6", сотни тончайших экспериментов и наблюдений и, конечно, перебор гитарных струн, полный душевности и теплоты негромкий голос. Песни для Земли — потому что не выдержали друзья, отправили туда, наверх, гитару для Саши.

В другом экипаже получилось наоборот — двое новичков на одного летавшего. Но этот летавший был командиром уникальной по сложности "хирургической" экспедиции на "Салюте-6". Леонид Кизим, невысокий крепыш, человек веселой и доброй смелости, вместе с Олегом Макаровым и Геннадием Стрекаловым сделал сложнейшую операцию для продления жизни нашей знаменитой орбитальной станции.

Владимир Соловьев, бортинженер, ровесник Патрика Бодри. В 1970 году он окончил МВТУ имени Баумана, с 1978 года в отряде космонавтов. И в день его старта бауманцы с гордостью пополнят список своих космических питомцев.

Два экипажа одинаковым путем, с равным напряжением идут к дню старта, зная наперед, как расписан не только каждый день до него, но и каждый час. Порой тренажерный зал, насыщенный сложнейшей техникой, напоминает заводской цех, где работают в две тяжелые смены. И когда Жан-Лу или Патрик, сменяя друг друга, снимают обувь на пороге тренажера, чтобы в носках войти в его святилище, сразу вспоминается этот же жест Юрия Гагарина у первой модели космического корабля…

Десятки стартов, стыковок, посадок. Сотни острейших аварийных ситуаций, пережитых в кабине тренажера всерьез — до 120-ударной частоты пульса. Центрифуга, вестибулярные тренировки, научные эксперименты на уровне профессорских знаний… Все меньше перерывов для игры на органе или авиамоделизма. И все-таки в малейший свободный час общая поездка с семьями на выставку "Москва — Париж". Или на концерт. Или попросту по грибы, на лыжную прогулку вокруг Звездного.

Они прекрасно знают, что в день старта место в кабине космического корабля занимает один экипаж. Это, может быть, грустно для второго, но это профессиональная необходимость. Второй остается на Земле. На Земле людей — быть ее связующим звеном с орбитой людей. И это тоже участие в полете. Как сам полет — участие в нашем общечеловеческом развитии. "Мне кажется, — сказал Патрик Бодри о подготовке в Звездном, — что совместные полеты в космос могут сблизить людей разных стран, сгладить противоречия между ними".