Загадочная жизнь мисс Айви

– Тут пришли какие-то люди и спрашивают свою дочь, – сказала она с сомнением в голосе.

Айви развернулась на стуле. Веселье кончилось.

Мистер Спейер был ошеломлен. Но любезность, отточенная годами, все же позволила ему, как и Гидеону, вежливо поздороваться. После этого он окинул взглядом все семейство – на пороге стояли и Нань, и Шэнь, и Мэйфэн, и Остин – и сдавленно произнес:

– Вы же все за Айви?

Девочка вскочила на ноги. Ее охватила паника. Она уже открыла рот и собиралась что-то сказать, но тут же одернула себя. Нельзя говорить на китайском при таком количестве свидетелей.

– Собирай вещи, – приказала Нань на своем родном диалекте, переводя взгляд с голых ног дочери на упавшую с ее плеча лямку пижамы и растрепанные волосы. Будто под гипнозом, Айви наблюдала, как ноздри матери раздувались при каждом вдохе. – Живо!

Ненадолго воцарилась тишина, но Остин робко сказал, что проголодался. Он не раз проделывал такое дома, чтобы защитить сестру от всеобщего гнева.

– Можно мне немного блинов? – уже громче спросил он. Мэйфэн сжала его руку. Мистер Спейер предложил всем подождать Айви в гостиной.

Собрав вещи, Айви вернулась на первый этаж, где случайно подслушала доносящийся с кухни разговор одноклассников: «Да у ее мамаши не все дома… как будто она наглоталась антидепрессантов… От бабушки несет луком… Я видела ее отца. Он работает у нас в школе. НЕТ! Да! Так она попала в наш класс… Тс-с! Психопатка…»

– Мне ее жаль, – вдруг послышался голос Гидеона.

– А, вот чего она везде таскается за тобой! Думает, ты втрескался в нее. Ты же такой ми-и-и-илый и кла-а-а-ассный… – разразился диким смехом Том.

Айви попятилась назад. Сердце едва ли не выпрыгивало из груди. В горле пересохло.

В гостиной было не лучше. Остин сидел на ковре по-турецки и с большим удовольствием, судя по порозовевшему лицу, уминал поданные мистером Спейером панкейки. Остальные члены семейства Линь разместились на кожаном диване светло-коричневого цвета, спины у всех прямые как тростинки. При виде Айви они тут же встали. Шэнь схватил дочь за предплечье и повел к входной двери.

– Остин, нам пора, – резко обратилась Нань к сыну.

– Но я еще не доел!

– Один… два… тр…

Остин ринулся к матери, вытирая хлынувшие слезы.

– Спасибо, что пришла, – Гидеон в нерешительности замер у двери.

– Пока, милая, – попрощался мистер Спейер. – Надеюсь, скоро увидимся.

Айви не могла взглянуть ни на отца, ни на сына. Ей казалось, будто происходящее вокруг – плод ее воображения, а на самом деле она сейчас лежит в ванне. Дорога до машины была такой утомительной и заторможенной, словно все и правда происходило под водой: вот синхронно включаются разбрызгиватели на газоне, вот равномерно переливается на солнце изумрудная трава, а в воздухе стоит сладкий аромат жимолости, который еще не один год будет преследовать ее во снах.

Как только они переступили порог дома и закрыли за собой входную дверь, Мэйфэн постаралась удержать Нань, рука которой устремилась к уху Айви. «Беги. Давай. Быстро!» Но это не особо помогло: Нань схватила из миски апельсин и бросила им в убегающую дочь. К своему несчастью, Айви в этот момент обернулась, и летящий фрукт попал ей прямо в лоб. По носу потекла холодная струя. Поначалу она подумала, что это кровь, но провела по коже пальцами и увидела на них полупрозрачную жидкость. Апельсин от удара лопнул пополам.

* * *

– Сейчас я преподам тебе урок, – заявила Нань.

Айви собралась с духом. Мать быстро прошла мимо нее к их общей с Мэйфэн комнате, так что девочку обдало волной воздуха. Распахнулась дверь. Спустя мгновение Айви поняла, что происходит.

– Нет! Не надо!

Она встала перед матерью, отчаянно защищая свой комод, но та оттолкнула ее и, по очереди открывая ящики, принялась охапками выбрасывать из них одежду. В какой-то момент ей попался черный кассетный плеер с изношенными наушниками.

– Это ты ей купила? – развернувшись, спросила Нань у Мэйфэн.

– Да, – опустив голову, ответила сознающая свою причастность к происходящему Мэйфэн. И красть, и врать она умела хорошо.

Нань сунула руку в очередной ящик. Ее движения ускорились. Черные колготки. Рваные джинсовые шорты. Серебряные кольца. Пенал с наполовину использованной косметикой. Три просроченные библиотечные книги. Стопка кассет. Платье с узкими лямками, которые Айви рассчитывала когда-нибудь надеть на школьный бал; зацепившись за угол комода, оно полетело на пол, словно пронзенная стрелой птица.

– Всегда считала тебя прохиндейкой, – задыхалась Нань, – но я даже представить себе не могла столько вещей!

Она замолчала, видимо, от переизбытка чувств. Даже Шэнь, тихо вошедший в комнату, не осмелился пресечь мародерство, которое учинила его жена. Но когда дело дошло до дневника в кожаном переплете, Айви будто проснулась от гипноза, в который ее ввели тонкие, как у паука, пальцы матери, царапавшие обложку.

– Прекрати! Это личное!