Загадочное наследство

– Пожалуйста, не нужно сарказма! – с болью в голосе попросила Брук. – Приглашая вас, я не надеялась на сочувствие, но думаю, что заслужила хоть каплю такта. Рэндалл ведь вам близок, насколько это для вас возможно…

– Насколько это возможно для меня?

– Видите ли… – Брук снова заколебалась. – Рэндалл мне объяснил, что вы уродились в свою тетку, Весту Бриггз.

– То есть расчетливой, категоричной, эксцентричной, начисто лишенной сердца, незнакомой с игрой страстей?

К удивлению Кейди, Брук встрепенулась.

– Игра страстей доступна каждому, только по-своему!

– Все это очень занимательно, но давайте наконец перейдем к делу. Зачем вы меня пригласили?

– Сейчас объясню. – Брук села в ближайшее к Кейди кресло. – Я хотела, чтобы вы поняли, уяснили до конца и без тени сомнения, как важно, чтобы слияние состоялось. Не стану распространяться о том, как это выгодно для обеих фирм, скажу только, что это жизненно важно для Рэндалла.

– Вы боитесь, что его психика не выдержит неудачи? Что он, так сказать, сойдет с катушек? Что его придется подвергнуть специальному лечению?

– Я не знаю, до чего он может дойти в случае неудачи, и как раз это меня больше всего пугает, – сказала Брук.

В дверях, отделявших необъятную гостиную от тоже весьма просторного внутреннего холла, появился мужчина в больничном халате и со стетоскопом на груди.

– Простите, что прерываю, миссис Лангуорт…

– В чем дело, Кевин? – Брук с омрачившимся лицом повернулась так порывисто, что кресло жалобно скрипнуло.

– Вы просили дать знать немедленно, если в состоянии мистера Лангуорта наступят перемены.

Судя по мрачному выражению лица доктора, это никак не могла быть перемена к лучшему.

– Да, конечно. Благодарю вас, Кевин, я иду. – Брук вскочила, бросилась к двери и там наконец вспомнила про Кейди. Остановилась. Повернулась. – Извините, мне пора! Джилл вас проводит.

– Не беспокойтесь, я сама найду дорогу. – Кейди встала, сунув сумочку под мышку.

Без дальнейших слов Брук исчезла за дверью.

Закат окрасил террасу и склон в красновато-золотистый цвет. Мак внимательно выслушал отчет Кейди о ее встрече с Брук.

– Мне показалось, что это не притворство, что она в самом деле обеспокоена возможной реакцией Рэндалла на провал его планов. Опасается, что это нанесет серьезный ущерб его психике. Все время повторяла, что он, мол, на пределе и не переживет такого удара.

– Тебе показалось, что она говорила искренне, или ты уверена?

Кейди неопределенно повела плечами. Мак с минуту смотрел на закат невидящим взглядом, потом сказал:

– Понимаешь, это хороший способ задеть нужные эмоциональные струнки. Допустим, у Брук есть свой интерес в этом треклятом слиянии.

– Но у нее был такой искренний голос…

– Скажем, она уже рисует себе совместную жизнь с Рэндаллом после смерти мужа. Неудивительно, что она так заинтересована в его благополучии.

– На прямой вопрос я не решилась, хотя и сама не отказалась бы узнать, что у нее на уме. Должна признать, это предположение так и просится.

– Хм…

– Что «хм»?

– А то, что в этом случае логично будет добавить имя Брук Лангуорт к нашему списку подозреваемых.

– Ты серьезно? – удивилась Кейди.

– Она может не иметь корыстных мотивов относительно слияния, но глубокое чувство к Рэндаллу делает их союзниками.

– Любовь как мотив…

– И очень серьезный, как показывает история. Чтобы сделать любимого человека счастливым, все средства хороши.

– Даже убийство? Нет, это уж слишком, Мак! Брук на это не способна.

– По крайней мере мы точно знаем, что она способна выйти замуж ради денег. Где один раз, там и второй…

– Ты так говоришь, будто у Брук заведомо нет сердца, раз уж она вышла за человека с деньгами! Да, она никогда не любила Джорджа, зато уважала и ценила. По-моему, вся ее жизнь в последние месяцы только подтверждает это. Не всякая женщина будет так нянчиться с умирающим мужем, даже если вышла за него по любви, а посмотри на Брук! Прямо иллюстрация к клятве «пока смерть не разлучит нас». Могла бы, например, развестись…

– Не могла, если желала получить все, что можно взять с мужа, который долго не протянет, – жестко заметил Мак. – И потом, положение вдовы куда респектабельнее, чем жены, бросившей умирающего мужа.

– Ладно, согласна, хотя мне и не по душе такие рассуждения. Давай сменим тему. У Гарднера есть успехи?

– Пока нет. Все еще роется в распечатках.

– А как игралось в гольф?

– В точности так, как и ожидалось. По-моему, у Фелгроува хронический словесный понос! Честное слово, он не умолкал ни на минуту – этакая пролонгированная рекламная кампания в защиту слияния двух славных фирм. У него нет и тени сомнения, что я женюсь на тебе исключительно ради контрольного пакета. Только поэтому он так меня обрабатывал.

– А что, он на это намекал?

– Нет, конечно. Это тертый калач и никогда бы не допустил подобного ляпсуса. Но и не требовалось, подтекст был ясен.

– Что ж, я не удивлена.

– А чему удивляться? – пожал плечами Мак. – Человеку свойственно полагать, что у всех остальных те же мотивации, что и у него. Насчет Фелгроува могу сказать одно – он думает только о том, как бы урвать побольше.