Загадочное убийство в Эрфурте

– Обязательно напомнишь. Только чуть позже. Зато я отлично помню, что давал тебе небольшое задание, от выполнения которого многое зависит. Пожалуй, у тебя еще нет результатов.

– Просчитался, сыщик. Как раз все наоборот. Не представляю, правда, пока, насколько полезной окажется добытая мной информация.

Макс с довольным видом заерзал на холодном камне.

– Так рассказывай, моя писательница.

Она подчинилась и, медленно подбирая слова, приступила к докладу:

– При содействии шефа нашей редакции мне удалось получить кое-какие сведения из архива Штази. Твой Адольф Гринберг существовал в реальности. Перед войной и во время войны он был мелким нацистским функционером в Ваймаре. Вплоть до своего ареста в начале тысяча девятьсот пятидесятого года проживал вместе с семьей в Ваймаре. Жена Элизабет Гринберг, урожденная Кнепфлер, дети: Отто, тысяча девятьсот сорок четвертого года рождения, и Эльза, тысяча девятьсот сорок шестого года рождения. В конце тысяча девятьсот пятидесятого года Элизабет Гринберг вместе с детьми покинула Ваймар.

– А сам Адольф Гринберг?

– В архиве имеется справка, что Адольф Гринберг умер в тюремной больнице в сентябре тысяча девятьсот пятидесятого года. Я думаю, что отъезд семьи из Ванмайра как-то связан со смертью Адольфа Гринберга.

– Это не лишено логики. А есть ли в архиве какое-либо указание на место, куда выбыло семейство бывшего нацистского функционера?

– Ты удивишься, но такое указание есть. Семья уехала в Эрфурт.

Макс вскочил со своего камня и, пританцовывая, завопил:

– Славно, Мартина, славно! Ты проделала очень важную работу. Теперь все или почти все ясно. Они все тут, потомки Адольфа Гринберга! Его супруга, затем дети могли знать о существовании некой тайны, связанной с этим проклятым медальоном. Кстати, Мартина, насчет этой никчемной железки… Из-за нее кроме Вальтера Обермана погибли еще трое. И мы пока не можем быть уверены, что этими смертями дело ограничится.

– Мой бог, а я ведь еще ничего об этом не знаю!

– Сейчас узнаешь. Но сначала закончим с Гринбергами. Ведь это они, как я думаю, приложили к убийству Вальтера Обермана руку. Кто же еще? Надо срочно оповестить Ниммера. Пусть начнет поиск Гринбергов по своим каналам. Кого-то из них мы отыщем, прижмем, и они нам во всем признаются.

– Постой, Максик, не торопись. Поставить в известность Ниммера, безусловно, надо, но сначала выслушай, что я тебе расскажу дальше.

Сыщик несколько поостыл и проговорил:

– Конечно, Мартина. Рассказывай дальше.

Она взволнованно заходила вокруг своего камня.

– Мы с тобой давно не виделись и не перезванивались. У меня было много времени, и, получив справку архива Штази, я пошла дальше, предваряя твое возможное следующее задание. С помощью моего же шефа мы организовали запрос в архив Эрфурта. И вот буквально вчера пришел ответ, что начиная с пятидесятого года и по сегодняшний день люди по фамилии Гринберг, носящие имена Элизабет, Отто или Эльза, в Эрфурте никогда не проживали. То есть люди с такими именами и фамилиями, конечно, были… Сам можешь представить, сколько в Германии имеется Гринбергов, а также Отто, Эльз и Элизабет. Но все они родились в другое время. Даты их рождения сильно отличаются от дат рождения наших… подозреваемых.

Макс некоторое время тупо смотрел на Мартину, соображая. Потом сказал:

– Это как же? Есть справка, что люди выехали из Ваймара в Эрфурт. А в Эрфурт они, значит, не прибыли?

Волнуясь, он забегал по зеленой площадке холма Рохусберг. Мартина молча наблюдала за ним. Когда он в очередной раз пробежал мимо нее, она крикнула:

– Стоп, Максик! Продолжим рассуждения. Еще не произошло ничего катастрофического.

Сыщик резко остановился, сунул руки в карманы и медленно подошел к своей добровольной помощнице. Отрешенно спросил:

– Что же делать, Мартина? А я уж было подумал, что на днях мы сцапаем того, кто организовал убийство Вальтера Обермана, да и остальных, хотя последние были и не очень хорошими людьми.

Молодая женщина беззаботно улыбнулась и предложила:

– Рыть дальше.

Макс вернулся к реальности и собрался с мыслями. Что это он в самом деле? Сам выбрал работу сыщика и вдруг забыл, что суть ее и заключается в этом простом, произнесенном Мартиной слове «рыть». Он улыбнулся.

– Твои соображения, моя неунывающая писательница.

– Возможно, мать сменила фамилию себе и детям. Носить фамилию Гринберг в условиях тогдашней ГДР было по меньшей мере непрактично.

– Хорошо бы еще знать, на какую фамилию. Про это не упоминалось в справке из архива Штази?

– Нет.

– Странно. Ведь они должны были следить за всеми перемещениями неблагонадежных людей, включая их родственников.

– Я думаю, Максик, они так и делали, но в данном случае мы имеем дело с фактом обычной халатности. Кто-то что-то не записал или потерял. В Штази ведь тоже работали обычные люди. Человеческий фактор, как принято говорить сегодня. Столько лет прошло…

– А где же хваленая немецкая пунктуальность и аккуратность?

– Видимо, дали сбой. Теперь попробуй сам выяснить, сменили ли Гринберги фамилию, и если да, то на какую.

Макс уже полностью овладел собой. Он снова сел на камень и сказал: