Загадочные экспедиции

Построенный русско-японскими усилиями корабль имел длину около 21 м, ширину 6 м., две мачты с гафельным парусным вооружением, стаксель, кливер, а также шесть пар весел. При попутном ветре он развивал скорость 10 узлов, а кают-компания, каюты, камбуз, баталерка и кубрик обеспечивали нормальные условий для плавания 50 человек.

Далее события развивались следующим образом. «Хеда» вышла в море, держа курс на Петропавловск.

По прибытии в этот порт выяснилось, что русская эскадра ушла на юг, в район Татарского пролива. Туда же направилась и «Хеда». В пути она была обнаружена вражескими кораблями, которые преследовали ее, но не смогли догнать. Затем, когда отгремели залпы англо-французских орудий у русских берегов, шхуна ушла в Японию, где 25 ноября 1856 г., после ратификации русско-японского договора, была подарена японскому правительству. На месте постройки шхуны в настоящее время существует музей, где экспонируются модели «Дианы» и «Хеды».

Следующий урок судостроения, точнее говоря, судоремонта японцы получили от русских спустя пять лет после описанных событий. В то время интересы России на Тихом океане защищала эскадра, состоявшая из фрегатов, корветов, клипперов. Ввиду того что Сибирское побережье было обжито очень слабо, да и климат в русских владениях суровый (длительный ледостав), корабли эскадры для отдыха экипажей и для ремонта заходили в китайские и японские порты. Об одном из таких визитов в Нагасаки и пойдет речь. Но, прежде чем переходить к нему, следует сказать, что процесс европеизации Японии был далеко не безболезненным. В правящих кругах страны еще не успели отрешиться от негативного отношения ко всему европейскому. Привыкшие не церемониться в отношениях с аборигенами Азии, европейцы пытались перенести эту практику и на Японию, в частности пытались провозить в страну запрещенные товары (например, опиум), рассчитываться фальшивыми деньгами, наконец, дело доходило до откровенной грубости по отношению к представителям властей и даже до рукоприкладства.

Именно тогда в порт Нагасаки зашел для ремонта русский фрегат «Аскольд». Наблюдая за действиями его экипажа, горожане отмечали, что русские исправно платили за все товары и услуги. К ремонтным работам они привлекали местных мастеров, которые оказались старательными и способными учениками. Жители Нагасаки обращали внимание на то, что русские вели себя корректно, не демонстрировали своего превосходства, дружелюбно относились к японцам. Все это способствовало устранению чувства настороженности и даже боязни чужестранцев. Моряки «Аскольда» научились кое-как объясняться по-японски. Что же касается купцов, чиновников и мастеровых, то они с большим рвением принялись изучать русский. По их просьбе офицеры фрегата даже организовали что-то вроде курсов русского языка.

Впоследствии один из офицеров вспоминал эпизоды, совершенно беспрецедентные для тогдашней Японии. Русских моряков приглашали в гости, а пока хозяйка готовила угощение, они нянчили ребятишек, случалось помогали и по дому. Иногда японцы брали русских матросов под защиту, когда на них обрушивалось начальство. Японские мастеровые также поминали добром своих наставников. Они не только учились ремонтировать корабли, но и получали при этом приличное жалованье.

Однако особое расположение японцев вызвали оперативные действия моряков при тушении пожара. Возник он на территории голландской фактории и чуть было не перекинулся на жилые кварталы. Плохо пришлось бы тогда жителям Нагасаки, если бы не русские, первыми обнаружившие пожар. Их умело организованные действия (с использованием корабельных средств пожаротушения) предотвратили распространение огня.

Когда же работы по ремонту «Аскольда» закончились и настало время покинуть Нагасаки, много людей собралось на набережной, чтобы продемонстрировать русским морякам свое расположение и дружелюбие. А глава местной администрации, будучи тяжело больным, приказал принести себя в порт на носилках, чтобы лично попрощаться с русскими. Провожая «Аскольд», в море на лодках вышли жители Нагасаки, крича по-русски: «Прощайте! Не забывайте нас!»

В заключение стоит остановиться на том, что русские моряки участвовали в подготовке кадров для японского флота. А было это так.

В конце 1861 г. в порт Хокодате зашел русский корвет «Посадник». К его командиру капитану 2-го ранга Бирилеву обратился местный губернатор с просьбой помочь японским морякам ознакомиться с техникой вождения корабля европейской конструкции. Короче говоря, речь шла об учебном плавании, в ходе которого русские должны были руководить практикой японских моряков. Что же касается корабля, то им оказался барк, незадолго до того купленный японскими властями у голландцев.