Загадочные этруски

Дионисий отрицает точку зрения Геродота, ибо, утверждает он, у этрусков не было с лидийцами ни общего языка, ни общих богов, законов или традиций. «Поэтому, кажется мне, правы скорее те, кто считает их местным населением, а вовсе не пришельцами». Полемизируя с Геродотом, Дионисий ссылается и на то, что современник Геродота Ксанф, автор четырехтомной «Истории лидийцев», вообще не упоминает о их переселении в Италию. По версии Ксанфа, сына царя Атии звали вовсе не Тиррен, а Тореб, и он остался в Малой Азии, где владел частью царства своего отца. По имени Тореба его подданные якобы назывались торебяне, а один из малоазийских городов стал именоваться Тореб.

Свидетельство Дионисия представляет собой особый интерес, потому что Дионисий знал этрусков и мог слышать их речь. Кроме того, он сам происходил из местности, которая считалась прародиной этрусков. Сегодня мы можем лишь строить догадки, кого он имел в виду, говоря о тех, «кто считает их местным населением». Не менее интересно было бы узнать, какие аргументы выдвигали эти люди против Геродота в поддержку своей точки зрения. На эти вопросы мы, к сожалению, еще не получили ответа.

Некоторые современные исследователи называют Дионисия Галикарнасского создателем так называемой этрусской проблемы. Но если бы процитированный отрывок из произведения Дионисия не дошел до нас, этрусская проблема все равно так или иначе возникла бы. Ибо своеобразие этрусского языка, этрусского искусства и всей этрусской цивилизации само по себе выдвигает вопрос об источниках ее зарождения.

Когда ученые стали собирать и анализировать свидетельства античных авторов, которые могли бы пролить свет на происхождение этрусков, их внимание привлекло одно место в обширном произведении Тита Ливия, заставляющее думать, что в древности, возможно, существовала еще одна точка зрения на этот вопрос. Передаем слово Титу Ливию:

«И альпийские племена, бесспорно, тоже по происхождению этруски, особенно ретии, которые, однако, под влиянием окружающей природы одичали до такой степени, что они не сохранили от старых обычаев ничего, кроме языка, но даже и язык они не сумели сохранить без искажения».

Ливий имеет в виду население древней Ретии — области, простирающейся от Боденского озера до Дуная и включающей нынешний Тироль и часть Швейцарии. Что же касается происхождения этрусков, то процитированный отрывок из Ливия, к сожалению, недостаточно ясен и допускает различные толкования. Одно из них заключается в том, что еще в древности считали, что этруски проникли в Италию с севера по суше и что Ретия была своеобразным промежуточным пунктом на их пути. В отличие от предыдущих теорий это уже гипотеза современных исследователей.

Итак, в древности не было четкого, общепринятого мнения о том, пришли ли этруски в Италию со стороны и если да, то откуда. Решить эту задачу было суждено будущим поколениям. Но прошло много столетий, прежде чем мир снова открыл этрусков, и это не могло помочь решению загадки. Когда в наше время исследователи попытались выяснить спорный вопрос о происхождении этрусков, по случайному стечению обстоятельств наибольшее число сторонников вначале имела теория или скорее гипотеза о том, что этруски пришли в Италию с севера.

В XVIII и начале XIX века, когда эта проблема возникла снова и была сделана попытка найти ее решение, ученые не располагали глубокими и широкими познаниями об этрусском народе. Стремясь раскрыть тайну его происхождения, они в основном начинали с того места, где обрывались свидетельства Геродота, Дионисия и Ливия. Высказывание Дионисия казалось им достаточно убедительным и поколебало веру в историческую достоверность рассказа знаменитого Геродота, но в то же время не было столь бесспорным, чтобы устранить все сомнения. Поэтому главным источником сведений, к которому обращались при поисках родины этрусков, стал Ливий.

Сторонники его точки зрения подчеркивали два обстоятельства. Первое — это сходство звучания слов «Ретия» и «расенна» — так называли себя этруски. Второе — тот факт, что в придунайской ретийской области были обнаружены надписи, сделанные этрусскими буквами на языке, не только похожем на язык этрусков, но, по мнению некоторых исследователей, идентичном с ним. Авторитет Ливия, таким образом, возрос еще более, а теория северного происхождения этрусков, казалось, была доказана.

Казалось... На самом деле проблема была решена далеко не окончательно, и точка зрения Ливия торжествовала не долго. Собственно говоря, ее с самого начала опровергали данные другого античного историка. Им был не кто иной, как Плиний Старший, который пишет, что ретами называли этрусков, которых в IV веке до н. э. вытеснило из долины реки По вторжение кельтов. Эта гипотеза объясняет и происхождение этрусских находок в придунайской области.