Загадочные края (СИ)

Сорглан, взвесив в руке получившийся меч и помахав им немного, пожал плечами. И пообещал, что при случае можно будет поискать чего-нибудь более прочное и удобное на рынках Адильхейма или где-нибудь южнее. На первое время годился и такой.

Господин на удивление серьёзно и сурово подошёл к обучению девушки. Каждое утро он заставлял её бегать, потом – тренироваться с оружием, пока ещё держали ноги, и только тогда допускал до спарринга с кем-нибудь из старших воинов или занимался сам. Этим день не кончался, и Инге приходилось ещё упражняться с луком, пока перед глазами не начинали плясать зелёные круги.

Будто на измор брал.

– Ты совсем не даёшь девушке шить, – упрекнула как-то Сорглана Алклета.

– А ты думаешь только о себе, – парировал он. – Девчонка у тебя скоро в лавку врастёт. Она же молодая, ей надо двигаться. Пусть занимается, пока не надоест.

Конечно, хрупкость и тонкость фигуры Инги эти тренировки не могли изменить, но очень скоро, когда прошло первое потрясение от столь серьёзных нагрузок, и тело втянулось в установленный графом ритм (на самом деле, довольно щадящий, если сравнивать с молодыми ребятами, которые тоже тут тренировались), она почувствовала себя намного лучше. Шрам от ожога реже давал о себе знать, дыхание заметно выровнялось и наладилось. Бегала она, конечно, всё ещё плохо, но уже лучше, чем в самый первый день. Она была молода и быстро привыкала. И отказываться от тренировок не спешила.

Учась управляться с мечом, отыскивать, чувствовать уязвимые места противника и прикрывать свои, девушка, конечно, понимала, что ей никогда не сравняться с мужчинами, и ещё хорошо будет, если она научится биться вровень с самыми бестолковыми. Но ей надоело бояться. Меч давал ей ощущение уверенности, и это укрепляло душу. Легче было смотреть в завтра.

Всё, на что она надеялась – это спокойствие и уверенность в себе.

7

Раннее лето красиво почти в любом месте мира. Здесь же скалы, облитые свежей зеленью и цветами, скромными и очень милыми в своей скромности, леса, покрывающие нижнюю часть гор и межгорья, жёлтые побережья и море именно теперь даже тому, кто здесь не вырос, могли представиться уютными. Любителям роскоши и буйства природы, конечно, на севере особо не на что бросить глаз, но Инга, которая сама выросла в средней полосе, успела полюбить местную скудную прелесть. Особенно великолепно было море, в ясные дни такое синее, каким не бывает даже небо. Она очень любила смотреть на него с вершины какой-нибудь невысокой, доступной её неумелости скалы. Только вот пронизывающий ветер трудно было выносить. Всё-таки здесь бывало холодновато даже летом. Инга была только рада этому. Она не любила зной.

Леса кишели зверьём. Не говоря уж о белках, которых девушка видела и дома, ей повезло заметить и лису, и соболя (линяющего, правда), и горностая, и куницу, и таких пушных зверюшек, о которых ей не доводилось слышать. Они боялись человека, не подбегали близко, но вдалеке мелькали, дразнясь блестящими пушистыми боками. Как-то раз Инга наткнулась в чаще на оленя. Он объедал молодую поросль и сперва не обратил на девушку ни малейшего внимания, а она замерла, разглядывая его от копыт до кончиков рогов, ветвистых и, наверное, очень тяжёлых. Стояла неподвижно, дыша настолько беззвучно, насколько это было возможно, но он почуял и повернул величавую голову в её сторону. Они немного постояли, разглядывая друг друга с одинаковым любопытством, а потом олень спокойно развернулся к ней задом и пошёл в чащу. Наверное, он понял, что человек на него не охотится.

Насколько здешние леса богаты зверьём, Инга оценила и немного позже, когда Сорглан приказал слугам вытащить на солнце и перетряхнуть меха, предназначенные на продажу. Десятеро крепких мужиков таскали и разворачивали тюки с раннего утра и до самого полудня. Они заняли мехами весь двор, все примыкающие ко двору галереи и немного пространства за воротами. Инга пошла просто поглазеть, потому что её не звали помогать. Но зрелище того стоило. Меха почти всех мыслимых цветов, кроме разве что синего и зелёного, искрились на солнце вовсю, и только тогда девушка поняла, что такое настоящий мех, каким он должен быть и за что ценится.

Потом появились первые купеческие корабли. Они шли как правило по трое – по четверо, иногда больше, с охраной и снаряжением, достойным походного. Но раз появились, значит, вскрылись ото льда даже самые северные мысы, и действительно наступило лето.

Купцы всегда заглядывали к самым знатным и богатым землевладельцам, потому что надеялись, и не без основания, продать им всякие диковинки подороже, чем на рынке, где конкуренция была куда серьезнёй. А господам, которые не собирались отплывать в ближайший город, это было удобно, они охотно принимали купцов и платили им за своё удобство.